Горькое логово. Ольга Апреликова
научным синергизмом Ордена, а не реальностью, он не понимает людей, все хочет сделать сам, сам, сам… Поэтому жизнь быстро его отторгает.
– …Я должен перерасти прежние сказки?
– Не знаю. В этих сказках очень много смысла. Но чтоб их исполнить, надо действовать с умом, с терпением. Вырастить себе помощников, обозначить новые цели… Понимаешь?
– Исполнить… Цели…Ты будешь во мне воспитывать ум и терпение?
– Я – буду тебя растить. Пойми, «я сам» – это не значит «я один».
Почему-то стало тепло-тепло, и что-то нежное внутри Сташки от этого тепла жадно и виновато начало выздоравливать. Сташка больше не боялся прислоняться к Яруну. В куртке неудобно и жарко, зато защищен от всего на свете… Все-таки какой он родной – этот страшный Ярун. Несет куда-то, чтоб спрятать и уберечь от всего плохого. Все сказать можно:
– Знаешь, я…
Ярун остановился и заглянул к нему в куртку:
– Что? Скажи мне.
– Я посмотрел в могилу, видел там… Ну, себя мертвого, внизу, в саркофаге. Ресницы густые… Мумия. – А потом опять себя, но не такого, как… Не сухенького, а такого же, как вот, как только что убили, и сердце погасло – он зачем-то выпростал из куртки и показал очень внимательному Яруну ладони. – Сразу под плитой. И я был сразу и там, под плитой, мертвый, и снаружи, живой… Испугался, что опять убьют. И… И все. Пришибло. А потом сразу тут, и люди трясут и мучают. А потом ты, и я очнулся. Понял, что вроде бы – нет, не умер.
– Нет, конечно. Ты живучий. А это было только видение, – очень тихо сказал Ярун. – Потому что этот храм на Оси с… Ну, со стартовой точкой.
– А?
– Потом подробности. Пока пойми, что Сеть атакует тебя в таких местах, да. Предупреждает об опасности. Это – только видение. Как сон.
Сташка устало покачал головой. То, что он видел – не сон.
– Видение. Атака Сети, – настоятельно повторил Ярун. – Чтоб ты испугался. Сеть хочет, чтоб ты взял Венок. У нее такой протокол. А на самом деле там нет могилы Кааша. Ее вообще – нет. И быть не может. Понимаешь?
– Не понимаю.
– Могилы Кааша – нет.
– Нет?
– Нет.
– Почему?
– Он превратился в звезду.
– Миф.
– Нет, правда.
– Но вот же я. Он – это я. А я – не звезда. Я мальчик.
– Он – это ты, – согласился Ярун. – Ты был им. Стал потом звездой – вон, Кааш на краю созвездия. А теперь вернулся и снова мальчик. Сеть помнит все и делает с нашими атомами и нейронным контуром сознания то, чему вы ее научили. Воспроизводит.
– Я умер тогда или не умер? Я тот же самый или новый, просто с той памятью? Я не понимаю, – жалобно сказал Сташка и закрыл глаза. Как хорошо, что он не там, а здесь. И хорошо, что есть Ярун. – Убили же. Я же помню. Какие там звезды.
– Целое созвездие.
Сташка смотрел из меха на потолок. Ярун теперь нес его подземным тайным коридором – как несколько дней назад. Скоро тяжело отошла небольшая дверь в верхний