Горькое логово. Ольга Апреликова
бы звездой, и Сеть скачком поумнела бы… Но Таг не вырос, а погиб. Через индиктион Сеть восстановила его, и началось новое детство. Потом опять… Ярчик был нужен ему маленькому снова и снова…Где, когда было это детство – в летучем дворце? Они там жили… Вдвоем, что ли? Два малыша? Он и Ярчик? Облака далеко внизу… Ой… Ой, не вспоминать, не надо… Лучше спросить:
– Кто у тебя крылья отнял?
– Ты. Тебе тогда было нужнее.
– Когда?
– Давно. Сам вспомнишь, когда страдать по этому поводу перестанешь. Хотя ты вечно находишь еще более дурацкие поводы пострадать. Это связано с нарушением работы протеиновых рецепторов нейронов, распознающих уровень гормонов в крови. Молекула метила…
– Замолчи. Нашелся доктор.
– Вообще-то да, я много знаю о твоем здоровье. Я-то помолчу, но тебе не стоит недооценивать химию своего мозга. И свое прошлое. Просто это так глупо – быть заложником того, что, в общем, нетрудно победить, – он поднял к Сташке странную бледную мордочку, улыбнулся, и у Сташки, вспомнившего свой снежок, озноб прополз по спине. И его нужно будет убить? Вот этого живого волшебного умника? – Ты не бойся, – попросил Ярчик, будто прочитав его мысли. – Все будет не так.
– Где? Когда?
– Я еще не знаю. Отстань. Об этом рано думать. А вот о чем давно пора – так о том, как Гая выручить.
– Как? – Сташка вскочил. – Ты знаешь, где его держат?
– Его нельзя держать, он сквозь стены ходит. А твоя девочка – нет. Он ее не может бросить. Вот и сидит. Я расскажу, где… Ты им поможешь?
– Ты знаешь! Да! – Сташка даже схватил его за мохнатые, но худенькие и сильные под шерсткой плечи. – Где они?
– …А Ярун? Он не терпит, когда ты не слушаешься.
– Я ему объясню. Нельзя таких маленьких девчонок держать в неволе.
– Ты ее скорей спасай. И потом береги, – странно сказал Ярк. – Только она одна на всем свете может… Нет, рано об этом. Вырасти сначала.
Мгновение они молча смотрели друг на друга. У Сташки на миг закружилась голова. Потом весь он до краев налился пламенно-ледяной решимостью. Ярчик предложил:
– Вспомнить тебе невидимость?
Сташка почему-то сразу понял, что он имеет в виду. И минут через десять уже тихо смеялся перед зеркалом. Спасибо, Сеть. Ярк сидел на подоконнике и устало улыбался. Потом хрипловато сказал:
– Что-то ты тяжелый очень. Я не могу больше. Отпусти меня пока. Сам придешь, когда будут вопросы… К себе самому.
– А? – не очень понял его Сташка. – Я думал, ты мне сразу все расскажешь…
– У тебя же есть Венок. Только он почему-то в Стограде.
– Ярун отобрал.
Ярк мгновение смотрел на него, потом засмеялся и нечаянно скатился с подоконника. Смолк. Глянул на сердитого Сташку и опять расхохотался.
– Котьке расскажу, – он даже всхлипывал. – И Митьке. Девчонкам не будем, они тебя любят очень… Это же надо! Нет, ты, наверно, уже сам себя боишься! – Он наконец перестал смеяться и сел на полу, взъерошенный и бесстрашный. – Да я знаю, каково тебе.