Кошки не всегда молчат. Алекс Гарр
только мужчин почти не попадалось – боевики лишь по случайности оставляли их в живых. Женщины часто были зверски и многократно изнасилованы. Сотрудники больницы валились с ног от усталости, но работу никто не бросил.
Однажды в ворота попыталась прорваться банда полупьяных отморозков, вооруженных мачете, но врачи и медсёстры стали живым заслоном перед входом в больницу. После этого, как ни странно, попыток нападения на делегацию КК не было. Илзе вечером краем уха услышала разговор Филиппа по телефону с кем-то из местных шишек. После этого она немного больше стала знать о нелегальных каналах поставки лекарств в развивающиеся страны.
Через неделю после начала резни на одну из машин Красного Креста напали прямо на блокпосту урандийской армии. Боевики интерахамве зарубили шестерых раненых на глазах у военных, так как Радио Тысячи холмов заявило, что везут не раненых, а скрывающихся врагов Республики. Взбешённый Фил дозвонился в Женеву. И КК выступил с заявлением, которое цитировали Би-Би-Си, Радио Франс Интернасьональ, другие СМИ. Впервые прозвучало слово «геноцид». После этого нападения на машины скорой помощи прекратились.
Урандийский Патриотический Фронт – армия хутси, двинувшись на выручку соплеменникам, быстро дошел до Тигали, и на три месяца завяз в позиционных боях. Как потом поняла Илзе, они ждали, пока туху вырежут местных хутси, чтобы под этим соусом расправиться с туху. И провести во власть своих людей, а не местных, которые стали бы мучениками в глазах всего мира. Мученики годились только мёртвыми. Все это было очень жуткой, грязной и чертовски паршивой игрой.
В середине мая Фил подошел к Илзе.
– В Мьямирамбо, километрах в пяти от нас, есть приют Хисимбы. Мне сейчас сказали, что там около четырёхсот сирот хутси и большое количество беженцев. Тамас Хисимба, содержатель приюта, даёт убежище всем, кто просит. Сможешь съездить, проверить?
Илзе кивнула.
– Возьми тогда машину Мукабе. Прикинь, что можно отвезти из продуктов и лекарств, думаю, у них там всё плохо.
– И то верно, – пробормотала Илзе.
Они с Мукабе загрузили в «лендровер» четыре мешка риса, двенадцать коробок с разными медицинскими припасами и выехали.
Пять километров тащились почти час. Их проверили на четырёх блокпостах, дважды боевики звонили по телефону, сверяясь с каким-то списком. Илзе решила прикрутить громкость безостановочно говорящего радио, но Мукабе остановил её руку:
– Если нас объявят врагами, я хочу знать это раньше них, – он кивнул на слоняющихся с мачете в руках «стражей порядка».
Метров за триста до приюта Илзе увидела странную возню в проёме ворот одного из домов.
– Останови-ка, – сказала она.
Двое чумазых детей лет десяти тащили за руки через двор грузную женщину. Её ноги волочились по траве. Илзе подошла к ним почти вплотную, прежде чем они её заметили. Мальчик выхватил нож из кармана брюк, а девочка спряталась за ним.
– Спокойно, дети, – сказала Илзе по-франкски. – Я хочу вам помочь.
Мальчик медленно убрал нож.
– Что