Никогда не переставай бежать. Офелия О'Райли
невидимого волка.
– Пап, я не могу пойти в школу без нее, – слезы навернулись у меня на глаза, хоть я и никогда не считала себя плаксой. Лесси всегда была со мной с самого рождения, но, по крайней мере, мне так всегда казалось. С самого первого моего вздоха. Размытые обрывки, неясные фрагменты, туманные картинки из моего раннего детства всплывали временами в моей памяти, и всегда она была рядом. Мне было спокойнее от мысли, что больший волк, вернее волчица, шла со мной по жизни и могла защитить меня буквально ото всех бед на свете.
Я снова позвала её, но Лесси так и не объявилась. Время поджимало, еще немного, и я рисковала опоздать на первый урок.
– Милая, может она на охоте? Ну, знаешь, захотелось свеженького, – попробовал успокоить меня папа, открывая для меня пассажирскую дверь.
– Она не ходит в лес без меня, и ты это прекрасно знаешь. Я не разрешаю ей уходить дальше соседского участка, – буркнула я и прыгнула в машину с выражением лица, которое ясно заявляло о моем нежелании выслушивать его предположения, которые по идее должны были меня успокаивать, но плохо справлялись со своей задачей.
Что же могло случиться с Лесси?
Всю дорогу до школы мы молчали. Я все еще не могла поверить, что, повернув голову, не увижу Лесси, лениво развалившуюся на заднем сидении. А папа, скорее всего, просто не знал, что сказать. Что принято говорить, чтобы успокоить свою дочь, когда ее невидимый волк пропал? Не думаю, что на этот вопрос был ответ хоть у кого-то на этой планете.
В голове я перебирала все наши с ней счастливые моменты. Вот мы играем с ней в фрисби в парке, вот она лопает торт на мой шестой день рождения, вот кусает за задницу Тома Коннора, когда тот нарочно опрокинул мой поднос в столовой. Мы засыпали и просыпались вместе, я делилась с ней своими девичьими секретами, она успокаивала меня, когда я плакала, приносила мне носовые платки, когда я болела, а я ухаживала за ней, когда она наедалась всякой дряни из помойки. Она жутко ревновала меня к Майку, моему первому школьному парню, и даже нагадила на крыльце его дома после нашего с ним первого поцелуя. Это было по-идиотски глупо, потому что, кроме меня, никто не мог знать об этом, и одновременно мило. После этого инцидента я еще неделю вымаливала у нее прощения, подкупая ее расположение сахарными косточками. Родители сначала не верили в существование Лесси, а кто поверит в россказни трехлетней девочки о том, что дома у нее живет ручной невидимый волк? Но постепенно они смирились и с этим. А я научилась не посвящать в такие странные подробности незнакомых людей. Лесси была моей лучшей подругой. Я не боялась жить, потому что она всегда был рядом. Всегда, но, почему-то, не сегодня. Что такого особенного было в сегодняшнем дне, что она выбрала именно его, чтобы пропасть?
– Знаешь, у меня уже давно была теория о том, что ты и есть Леси, нет, вы конечно существуете по отдельности, но она, вроде как, твоя вторая натура. Как Альтер эго, – нарушил висевшую в машине тишину отец. –