Брат. Алиса Николаевна Атрейдас
зажал уши и, давясь от смеха, побежал к выходу.
На этот раз попасть в больницу оказалось намного проще – уборщица как раз намывала полы.
Илья прошел по мокрой плитке и с надеждой посмотрел вниз– следов не оставалось.
Родителей в коридоре не было. Сразу стало грустно. Не то, чтобы Илья по ним соскучился, просто родные лица сейчас много значили.
Чтобы попасть в реанимацию пришлось почти час просидеть под дверью. Удалось прошмыгнуть вместе с медсестрой, которая заглянула и снова ушла, закрыв за собой дверь.
Илья ошарашено пялился на пустую кровать. Страшное предчувствие заползло и сдавило грудь.
– Федька, братишка… Ты чего это?
«Не мог он умереть! Наверное, его перевели в палату».
Соседнее место, где лежал мужик с рыбьим взглядом, тоже пустовало. В реанимации осталась только девушка. Илья подошел к кровати и посмотрел на пациентку: бледная, словно прозрачный фарфор, кожа обтягивала высокие скулы и остренький подбородок с трогательной ямочкой; ресницы длинные, слегка загнутые.
«Интересно, какого цвета у нее глаза?» – как-то некстати подумалось.
Голова девушки гладко выбрита, из-за этого кажется совсем ребенком. Илья подошел к карточке, прикрепленной в ногах кровати.
– Лиза Карпенко, 21 год.
В анамнезе самое понятное слово ─ «кома». Илья попытался разобрать каракули – похоже, девушка решила покончить жизнь самоубийством и наглоталась таблеток. Кома – последствие тяжелейшей интоксикации.
Странно, но она не была похожа на ту, которая уходит из жизни добровольно. Он подошел ближе и склонился к лицу девушки. Губы причудливо изогнуты, так и кажется, что сейчас расцветут улыбкой. Венка на виске беспокойно бьется тонкой змейкой. Илья коснулся кончиками пальцев щеки Лизы – шелк и то грубее, чем ее кожа. Он продолжал водить по ее лицу, наслаждаясь ощущениями.
Открывшаяся дверь, заставила его отскочить в сторону.
– Горцева в какую перевели? – спросил врач, взглянув на кровать Федора.
Услышав свою фамилию, Илья напрягся.
– В шестую, Андрей Валентинович, он один там, родители с ним.
– Кто разрешил посторонних? – бросил доктор, быстрыми движениями перелистывая анамнез Лизы.
– Так Вы и разрешили, – стушевалась молодая женщина, то ли врач, то ли медсестра. – Сказали, их присутствие благотворно влияет…
– Ясно, – прервал ее Андрей Валентинович. – Второй сын у них погиб, – негромко, вроде как для себя, произнес доктор, – пожалел мать… Ну-с, Лизонька, ты, я смотрю, решила отоспаться получше, – он с какой-то отцовской нежностью приподнял веки девушки, потрогал пульс и повернулся к женщине. – Наташа, из ее родных, знакомых никто не объявился?
Наташа медленно покачала головой.
– Ясно.
Они так быстро покинули реанимацию, что Илья не успел проскочить вместе с ними, дверь захлопнулась перед носом.
«Интересно, что будет, если сунуть ногу в дверь? – пролетела шальная мысль. И тут же: – Федька жив!» – слова врача радостно трепыхались в сердце Ильи.
– Лиза,