Самая темная звезда. Дженнифер Ли Арментроут
и сама чуть с ума не сошла. Понятия не имела, где ты, что с тобой, пока Эмери не сказала, что ты с Люком.
Блеск.
Даже слышать это имя не хочу. Никогда.
Мало того, что этот парень – редкостный мерзавец, так еще и целоваться полез!
«Эви, тебя поцеловал не лаксен. И не человек».
Что бы это значило? Насколько я знаю, на свете есть только люди и лаксены. Люк, конечно, мог считать себя особым видом… Ничуть бы не удивилась! С ним не нужно долго общаться, чтобы понять, какое раздутое у него самомнение.
– Не верится, что вы с ним просто прятались в кладовке, или как ее там… – продолжала Хайди. По дороге домой я посвятила ее во все подробности, почти все. – И ты не воспользовалась случаем.
Не отнимая от лица рук, я недовольно поморщилась. О нашем с Люком поцелуе я Хайди ничего не рассказала. Наверное, и Зое не скажу, потому что они обе засыплют меня вопросами, кучей вопросов, на которые я вряд ли отвечу. Честно говоря, я даже не поняла, что почувствовала, когда он меня поцеловал. Страх? Да. Удовольствие? Да, черт возьми. И от этого я совсем растерялась. Меня никогда не привлекали грубияны, неважно, люди или лаксены, которые могли целоваться с кем угодно и когда угодно.
Кроме того, поцелуй был совсем… другим. Ведь я целовалась с Брэндоном, и не раз, но в той кладовке…
Нужно собраться с мыслями! Почему я вообще переживаю? Словно других проблем нет. Например, мы с Хайди сейчас могли бы сидеть за решеткой.
– Люк – красавчик, Эви.
Очевидно, Хайди не поняла, что пора сменить тему.
– Он самый настоящий пришелец, – пробормотала я.
– И что? Развлекаются они так же, как и люди, если ты понимаешь, о чем я. Правда, об этом я не из личного опыта знаю, но слухи ходят.
– Очень важная информация.
Вот уж не ожидала, что когда-нибудь буду обсуждать нечто подобное. И мне вовсе не хотелось задумываться, как там Люк «развлекается».
– Что-то мне подсказывает, что ты ничего в этом не смыслишь, – хихикнула Хайди.
– Может, я еще и числюсь в благородных девицах, но кто сказал, что они не страдают от любопытства и не сидят в интернете? – Я улыбнулась и наконец-то опустила руки. – По правде говоря, он козел, Хайди, и, если бы он говорил с тобой так же, как со мной, ты бы точно ему врезала по морде.
– Неужели настолько противен?
Она вдруг вскинула руки и выставила средние пальцы.
– Скажи: по шкале от одного, – она пошевелила пальцем левой руки, – до десяти сколько бы ты поставила за вредность?
– Пятьдесят. – Я помолчала. – Пятьдесят миллионов.
Она расхохоталась.
– Тогда я, наверное, врезала бы по другому месту, пониже.
– Не сомневаюсь.
– Жаль, – вздохнула она, – когда под шикарным фасадом скрывается полный идиот.
Идиот, это точно.
– Это так странно. Он жуткий нахал. Все допрашивал меня, почему я пришла, как я посмела появиться в этом дурацком клубе.
От злости мне вдруг захотелось кого-нибудь ударить.
– Кто он такой? Ясно, что пришелец