Мы – до нас. Евгений Санин
во святом крещении, по последним данным сфрагистики, Феодор. Первое упоминание в летописи – 1173 год. Правнук Владимира Мономаха и прадед Александра Невского по материнской линии. Жил недолго, но, по свидетельству современников, был украшением века и Руси. За необыкновенное мужество и блистательные победы получил прозвище Храброго. Народная любовь к сему князю была столь велика, что граждане смоленские в 1175 году единогласно объявили его, в отсутствие своего князя Романа, своим государем, изгнав Ярополка Романовича. Мстислав согласился властвовать над ними единственно для того, чтобы усмирить их и возвратить престол старшему брату. В 1179 году уже строптивые новгородцы упросили его стать их князем. Но почти год спустя, четырнадцатого июня (двадцать седьмого – по новому стилю) 1180 года, причастившись Святых Таин, сразу после Литургии князь навеки закрыл глаза…
– Надо же, какой был у нас правитель! – послышались восхищенные голоса.
– Слыхали – Храбрый!
– Не часто такое прозвище народом давалось!
– И еще, – добавил Даниил, – его сын, тоже Мстислав, именовался по одним летописям Храбрым, а по другим – Удатным. То есть, как писалось тогда в летописях, этот князь являлся благочестивою отраслью благочестивого кореня!
И показал глазами на мозаику.
– Да, мужики, и юбилей, и такой князь… – Это дело надо отметить! Причем, одним пивом тут явно не обойтись!
– Только не здесь! – предупредил Владимир Всеволодович.
Мужчины немедленно отправились отмечать нежданные новости. Женщины ушли по своим домашним делам.
И, оставшись снова одни, студенты плотным кружком обступили своего руководителя, стоявшего перед мраморной плитой с древней мозаикой.
– Так я и не сумел объяснить им, что такое гармония! – даже не зная, радоваться ему или огорчаться, сказал академик. – Как говорится, в бочке меда – ложка дегтя!
Студенты наперебой принялись успокаивать его:
– Владимир Всеволодович! Время сейчас такое!
– Включите телевизор, послушайте радио – там же в основном все низкопробное, по принципу: чем хуже, тем лучше!
– Да, – подтвердил Валентин, – планка культурных и нравственных ценностей народа опускается все ниже и ниже…
– Ну-ка, дай послушать! – вместо ответа, попросил у Александра Владимир Всеволодович.
Александр с готовностью протянул наушники… лежащие на зачетной книжке.
– А это еще что? – вскинул бровь академик, но ради праздника не стал спорить и, вложив наушники в уши, стал расписываться в графе «зачет».
Насколько радовался Александр, настолько мрачнело лицо академика.
– Да, – наконец сказал он. – Если бы все это слышал, видел и мог знать Владимир Мономах…
– Но ведь спрос-то на все это есть, Владимир Всеволодович! Причем, массовый! – успокоенный тем, что зачет уже все равно поставлен, с улыбкой осмелился возразить