Спаси себя. Мона Кастен
здесь работает?
– Сколько я себя помню. Она начала сразу после школы.
Лидия слегка улыбнулась:
– Должно быть, в детстве тебе нравилось бывать здесь.
– Да уж, постоянно кексы и печенье, – сказала я, подергивая бровью.
Улыбка Лидии стала чуть-чуть смелей.
– А ты решила, чем бы тебе хотелось заниматься после школы? – спросила я.
Ее взгляд омрачился:
– А ты как думаешь?
– Лидия, твое будущее не перечеркивается тем, что у тебя будет ребенок.
Она опустила глаза и водила пальцем по дереву столешницы.
– Дети, – поправила она меня.
– Что? – не поняла я.
– Мое будущее не перечеркивается тем, что у меня будут дети. Множественное число. – Улыбка вернулась, хотя и слабая, и я не могла не улыбнуться в ответ.
Не знаю, как так получилось, но мы вдруг обе засмеялись, сначала тихо, потом все громче. Лидия прикрыла рот ладонью, как будто не могла до конца поверить, что делает. От этого ее смех мутировал в приглушенное фырканье, и это насмешило нас еще больше.
В этот момент подошла моя мама с подносом и поставила перед нами кружки, от которых исходил пар, и тарелки с пирогами.
– Что вас так развеселило? – спросила она.
Лидия сжала губы и зажмурилась, чтобы успокоиться. Потом посмотрела на маму и сказала ровным голосом:
– Мы с Руби смеемся над странностями жизни, миссис Белл. – Она наклонилась к горячей кружке. – Пахнет просто восхитительно.
Мама смущенно заморгала. Потом погладила Лидию по плечу. Она знала, что бедняжка недавно осталась без матери, и ей, разумеется, хотелось сделать для Лидии больше, чем просто принести горячий шоколад и пирог.
– Приятного аппетита.
Лидия смотрела ей вслед, пока она возвращалась за прилавок, к покупателям. Затем тихо вздохнула, придвинула к себе кружку с горячим шоколадом и обхватила ее ладонями.
– Раньше я всегда хотела стать дизайнером в «Бофорт», – наконец ответила она на вопрос.
– Ты можешь это… – и теперь, хотела сказать я, но одного взгляда Лидии было достаточно, чтобы заставить меня замолчать.
Она взяла ложечку и несколько секунд помешивала горячий шоколад.
– Раньше я и представить себе не могла ничего лучше, чем реализовать творческие способности в «Бофорт», но мама с папой считали, что мои идеи слишком современны и недостаточно традиционны, – продолжила она. – У нас постоянно возникали разногласия, потому что мне хотелось играть более важную роль в жизни компании, чем они для меня запланировали. В отличие от Джеймса я бы с радостью взяла на себя управление фирмой. Но для них всегда существовал лишь он. Я уяснила это с самого нашего рождения. Неважно, чего мы сами хотим. – Она достала ложечку из кружки и сунула ее в рот. И замычала от удовольствия.
– Это ужасно, что вы подвергались такому давлению. И подвергаетесь до сих пор. Мне трудно это представить, – сказала я и принялась за горячий шоколад. Тепло было так приятно, и мои замерзшие пальцы все больше и больше оттаивали.
Лидия