Супруга рига Оина. Анна Гале
кивнул на Оина.
В небе сверкнула молния, неожиданный раскат грома заставил Грэрина поднять взгляд. Оин резко сорвался с места и потянул меня за собой.
– Без кайери! – заорал на кого-то Грэрин. – Риг сказал, не трогать его наложницу!
Три метра до ближайшего дома… Топот сзади… Стена перед глазами, шаг – и мирный, залитый весенним солнцем сквер. За спиной – заброшенный ларёк с выбитыми стёклами, рядом – любимый человек. Я сильнее вцепилась в его руку.
Во время брачного ритуала мы видели картины мирной жизни после волнений на земле ригов. Теперь я знала: всего этого не будет, и нашим детям не суждено родиться.
– Я должен вернуться и отдать перстень Каирну, – тихо сказал Оин. – Перстень, свою жизнь, но не тебя. Ты останешься здесь. Я дам денег, тебе этого хватит…
Я молча прижалась губами к его губам. Поцелуй был горький, прощальный, и мы оба знали, что это – наши последние мгновения. Я всё так же сжимала руку Оина, переплетая наши пальцы, ощущая перстень, немного большой, чуть болтающийся на безымянном пальце мужа.
Это нужно сделать, у меня есть всего одна попытка. В тот миг, когда Оин ослабил объятия и отстранился, я рванула перстень с его пальца. Одновременно всем телом подалась к стене ларька. Назад, на землю ригов! Рука Оина схватила пустоту рядом со мной.
– Стой! Наташа!
Помнится, риги могли запретить любому из подданных проходить между мирами. Надеюсь, что дело в перстне.
– Запрещаю тебе возвращаться, – скороговоркой выпалила я, выходя из стены навстречу Грэрину.
Рядом с луром стоял хмурый Дваар. Выбил дверь подвала или выпустили? Неважно. Его-то точно не тронут. Он ведь – воин рига Каирна, пострадавший от новых законов.
– Обдурила-таки и Оина, и луров? – мрачно сказал Дваар. – Ты хоть представляешь, что тебя ждёт?
– Представляю, – мой голос прозвучал безжизненно. – Я уже была наложницей рига Каирна.
Оин из стены не выходил, и я вздохнула с облегчением – кажется, всё получилось.
– Тогда ты ещё не предала его, – голос Дваара зазвучал жёстко, взгляд воина остановился на перстне. – Риг может быть жесток, очень жесток. А таких, как ты, и за меньшие провинности отдавали толпе на забаву.
Неужели воин намекает, что я могу бросить перстень и уйти к Оину? Я бы сделала это, не задумываясь, если бы не народ ириу. Оин не бросил бы своих, пошёл бы на смерть, стараясь выторговать их жизни у Каирна. Кто-то из нас двоих должен остаться здесь.
– Других вариантов нет, – я посмотрела воину прямо в глаза. – Каирн ждёт, что перстень рига принесу именно я. Роан жива?
– Жива, – бросил Дваар.
– Если ещё вздумает отвлечь нас молниями – убью, – рыкнул Грэрин.
– Ригу нужны маги, – сдержанно напомнил воин.
– Ригу нужен перстень, – гаркнул лур, уставив на меня тяжёлый взгляд.
Что ж, мне действительно пора. Всё, что меня беспокоило, узнала. Оин не может вернуться, иначе уже был бы здесь. Роан не тронули, хотя могли и шею свернуть за ту молнию.