Шамиль – имам Чечни и Дагестана. Часть 2. Муслим Махмедгириевич Мурдалов
жены его Зейдат Абдуррахманом и Абдуррахимом.
Сознавая необходимость утвердить влияние своего отца и упрочить в будущем свое собственное значение, сыновья Шамиля думали привести это в исполнение посредством брачных союзов. На этом основании, женившись сами на дочерях людей значительных по богатству и по влиянию в народе, они предполагали таким же образом выдать замуж и сестер.
Вначале они имели полный успех: Шамиль обещал отдать обеих дочерей за двух сыновей Кибит-Магома. Впоследствии, по взаимному с ним согласию, он оставил свое слово за одною только дочерью; другую же обещал сыну уважаемого в Дагестане наиба, Албаз-Дебира. Но вслед за тем, по поводу происшедших между всеми этими лицами несогласий, а в особенности вследствие настояний Зейдат, желавшей иметь всегда подле себя надежную поддержку, Шамиль отказал Кибит-Магома и Албаз-Дебиру, и выдать своих дочерей за сыновей своего же тестя Джемаль-Эддина. Изумление и негодование было общее, как в семье Шамиля, так и в народе. Независимо того, оскорбленные наибы поклялись отомстить за эту обиду и во время последних событий сдержали свою клятву.
Зародившаяся таким образом ненависть сыновей Шамиля к мужьям своих сестер, с течением времени усилилась и укреплялась сознанием первыми ничтожества последних вообще и коварного неуживчивого характера старшего из них Абдуррахмана. В особенности последний, при помощи Зейдат, успел к тому же вселить в Шамиле сильное нерасположение к Магомету-Шеффи, под предлогом равнодушия его к «книгам» и к некоторым требованиям религии. Честный Магомет-Шеффи, по свойственному ему темпераменту, раздувает это пламя сарказмами против всех «мужиков-зятьев» Это очень дурно действует на необузданного Абдуррахмана, который, по словам мюрида Хаджио, не удовольствуется одними интригами, но рано или поздно расплатится с Магометом-Шеффи кинжалом. Чрезвычайно осторожный в разговоре Гази-Магомет, не подтверждая формально опасений своего друга Хаджио относительно кинжала, выразился об этом предмете таким образом, что «иншаллах», то есть авось Бог даст этого не случиться. Впрочем, впоследствии он меня просил считать слова ХаджиоЮ сказанные от его имени, его собственными словами.
Когда Гази-Магомет при содействии Хаджио объяснил мне все выше изложенные подробности, я спросил его: «зачем же привез он в Калугу сестер с их мужьями».
Гази-Магомет отвечал, что действительно это очень дурно, что не только не желал этого он, но и сам Шамиль, отпуская его в Темир-Хан-Шуру, строго приказывал не брать сестер с мужьями с собою, зная вероятно взаимные отношения молодых людей и не предвидя от их ничего хорошего, но что здесь встретилось обстоятельство, против которого он никак не мог устоять, а именно: когда приехал он в Шуру, сестры объявили ему, что они лучше умрут, нежели расстанутся со своим отцом. Зная сильную их привязанность к Шамилю, Гази-Магомет думал было устроить это дело таким образом: