Меч судьбы. Артур Губайдулин
площади Ландарина и мимо проезжал богатый экипаж, как вдруг экипаж остановился и к Роксену подошел разодетый лакей и с важным видом сообщил, что его хозяину – принцу Вевиру – сыну самого короля, понравилась музыка ничтожного трубадура и он соизволил пригласить его на празднество в честь приезда племянника короля в охотничий дворец короля Аладора Великолепного. Роксен стоял ни жив ни мертв, такое случается только в сказках, он радостно согласился. В назначенный срок он выступил на праздновании и изрядно набравшимся гостям так понравились его песни, что они упросили короля наградить искусного музыканта. Поскольку и приехавший племянник короля был в восторге, как и принц Вевир, король Аладор милостиво согласился и выдал Роксену тысячу альсинов – золотых полновесных монет. Гости были в восторге от такой щедрости. Бард чуть не умер от счастья и от количества выпитого в тот день вина. Потом в сопровождении охраны, которую нанял в местной гильдии наемников, он купил давно приглянувшееся ему полуразвалившееся здание старых королевских казарм. На покупку, улаживание документов, переделку и приведение здания и конюшен в порядок у него ушла почти вся сумма, полученная в дар. И теперь, восемь лет спустя, Роксен стал не только легендой, но и уважаемым гражданином города, хозяином крупнейшего постоялого двора в Ландарине. А пирожки, что печет его жена Дорана – милая женщина, славятся по всему городу и известны даже за его пределами.
– Сейчас Роксен нечасто берется за лютню, но иногда, по большим праздникам, по просьбе друзей или уважаемых и богатых постояльцев он может сыграть и спеть песню другую.
– С твоей помощью Дирен мы подходим в обе категории, не так ли? – спросил я.
– Конечно, я попрошу Роксена спеть нам сегодня песню, другую.
– Нам не мешало бы немного отвлечься и забыть на время дорожные тревоги, – наполняя свой походный кубок, сказал Моретель.
Дирен позвал хозяина, который немного помявшись, все же согласился расчехлить свою лютню и спеть нам пару своих песен. Но мы для поднятия его энтузиазма сыпанули ему двадцать альвийских этанов – треугольных монеток, что ценились выше любых других монет во всех землях, из-за добавления в них кроме золота редкого металла виридия, благодаря которому они светились в темноте голубоватым свечением.
Роксен, увидев альвийские монеты, сам засветился от радости. Лютня, как будто ниоткуда, материализовалась у него в руках. Присев на край стол, он спел нам торжественную оду в честь короля Аладора Великолепного, в которой прославлялись его подвиги. Один из слуг даже аккомпанировал ему на флейте. Вот как она звучала бы на русском.
В чудесном саду розы цветут.
И, всем на удивленье,
они королю песню поют
в дни полного цветенья.
И если враг придет к дверям
родного королевства,
отпор достойный даст врагам
король, любимый с детства.
А наш