Как стать оруженосцем. Сергей Тимофеев
может быть, в моем доме соткан плащ, в котором рыцарь был на турнире!»
Но если во времена феодальной анархии, во времена беспорядков, несогласий, насилия странствующее рыцарство оказывало важные услуги, то понятно, что оно могло быть только преходящим и должно было существовать только до той поры, пока существовала причина, его породившая. Поэтому, лишь только общество, к концу средних веков, стало обращаться к порядку, а в новых государствах основалась и устроилась полиция, – независимый, отважный и причудливый характер странствующих рыцарей мог лишь затруднять правительства, а не служить им. С тех пор государи стали заботиться, как бы истребить в рыцарстве – карателе обид – все то, что было отмечено неожиданностью и причудливостью; они старались подчинить это учреждение духу порядка и дисциплины, что более согласовывалось с современными требованиями общества. Так мало-помалу исчезло романтическое рыцарство; оно слилось с рыцарством историческим. Его пережили на долгое время военные игры, турниры и поединки, которые пользовались покровительством государей для развития ловкости, мужества и рыцарской отваги».
…Королевская телега скрылась за поворотом, но наши путешественники, понимающе переглянувшись, не последовали за ней, а свернули в сторону, на другую дорогу, не столь пробитую, но и не заброшенную. Некоторое время они шли молча, потом сэр Ланселот не выдержал и как-то запинаясь спросил:
– А ты обратил внимание, какое платье было на короле?..
И выжидающе замолчал.
Владимир хотел было объяснить рыцарю, что к чему, но потом, то ли из озорства, то ли еще по какой причине (например, слегка щелкнуть сэра Ланселота по носу, уж больно иногда тот заносился), ответил:
– Ничего необычного, мантия вот только, как мне показалось, пообтерлась. Или нет?
– Мне тоже так показалось, – поспешно сказал сэр Ланселот. – Я еще даже удивился: говорит – платье новое, а ежели приглядеться, так какое-то вроде как ношенное…
После чего, не возобновляя разговора, продолжал шагать с недоуменным видом, время от времени неощутимо для самого себя пожимая плечами. Владимир начал было уже сожалеть о розыгрыше и подыскивать подходящий способ развеять его сомнения, когда впереди показалась группа рыцарей. Сэр Ланселот тут же остановился и принял воинственный вид.
Рыцарей было человек двадцать. Однако, если судить по их внешнему, весьма плачевному, виду ратной опасности они не представляли. Кони их пошатывались, да и сами они, – по мере приближения это становилось все более очевидным, – еле-еле держались в седлах. Никто из них не держал в руках копья или другого оружия, щиты были перекинуты за спину; лишь у первого, – по всей видимости, предводителя отряда, – имелось нечто вроде пики со штандартом, на котором была изображена корова.
– Провалиться мне на этом самом месте, – воскликнул сэр Ланселот, когда они приблизись настолько, что помимо изображения на штандарте стало возможным