Время жестких мер. Алексей Пронин
не оглядываясь, зашагал к проезжей части.
– Уважаемый Рудольф Валентинович, вы уверены, что дали мне точный адрес? – злобно прошипел он в трубку.
– Какой адрес? – не понял Рудик.
– Издеваешься? – взорвался Смолин.
– Минуточку, – туго соображал коллега. – Ну да. Мы ищем негра в темной комнате. Хочешь сказать, что до сих пор не выполнил поручение шефа? Держу пари, Михалыч не возрадуется…
– К черту Михалыча! – прорычал Смолин. – Мы работаем не для того, чтобы его радовать. Внятно продиктуй адрес Талысиной.
– Улица 26 Бакинских комиссаров… – заунывно затянул Рудик. – Подожди, у меня тут на шпаргалке помечено… Ага, дом семнадцать, квартира… такая же.
– Я убью тебя, Рудик…
– То есть ты промахнулся, – злорадно констатировал коллега. – Мимо кассы, брат.
– Ты сказал «восемнадцать, квартира… такая же».
– Я не говорил «восемнадцать», – возразил коллега. – Я сказал: «дом семнадцать, квартира… такая же». С утра у меня были перебои с дикцией. А ты бы мог переспросить. А теперь выходит, что ты впустую потратил рабочее время, – в голосе коллеги зазвучали нотки профессионального любопытства. – У тебя такой голос, словно ты чудом избежал смертной казни. Что-то случилось… в восемнадцатом доме и восемнадцатой квартире? Тебя преследовал пьяный мужик с топором?
– Хуже, – буркнул Смолин и выключил телефон.
Он перешел дорогу, стал выискивать таблички на стенах домов. Табличек не было, хотя строения определенно имели нумерацию. Пришлось прибегнуть к подсказкам. Местная жительница, выбивающая половик у разрушенной взрывом беседки, сообщила, что живет в доме номер сорок пять, а если ему нужен семнадцатый, то нужно идти к началу улицы и там у кого-нибудь спросить. Обычное дело, когда нумерация на четной и нечетной сторонах не совпадает. Виновата автобаза, которая тянется на километр и значится под номером восемь.
Он отправился на юг и через четверть часа уже взлетал по ступеням трехэтажного кирпичного строения. Квартира за дерматиновой дверью хранила молчание. Он в сердцах ругнулся. Приоткрылась соседняя дверь. Высунулся любопытный нос, осведомился, в чем дело. Он произвел на свет адвокатское удостоверение, водрузил под очи соседки. Дело жизни и смерти, мэм. Женщина по имени Татьяна… «Ой, а Танечка уехала, – вспомнила пожилая женщина. – Собралась на днях и уехала на Алтай – дешевым пассажирским поездом. Вернется через неделю. Связи с девушкой нет».
– Огромное вам спасибо, сударыня, – поблагодарил Смолин и откланялся.
– Это ты? – рыкнул он в трубку.
– Это я, – согласился абонент. – Фирма «Сон разума». Говори. – Он что-то лихорадочно дожевывал.
– Талысиной нет и не будет.
– Думаешь, нам на это не наплевать? – зевнул Рудик. – Лично мы – Рудольф Валентинович – занимаемся другим делом, а наследство Ермаковой курирует сам Михалыч. Ему и напрягаться. Ты все на севере?
– Начинаю