Загадка XIV века. Барбара Такман
и гораздо более фундаментальное назначение, чем отведенная ему роль элегантной иронии просветителя.
Несоответствие между идеалом и практической жизнью прослеживается и в рыцарстве, главной политической силе правителей того времени. Идеалом считался порядок в мире, который собирались установить храбрые рыцари, собиравшиеся за Круглым столом, символом равноправия и партнерства. Рыцари короля Артура отправлялись на поиски приключений, чтобы бороться с драконами, чародеями и злыми, безнравственными людьми и установить в мире порядок. Их последователи, реальные рыцари, теоретически считались защитниками веры и справедливости, заступниками бесправных, но на практике они сами являлись притеснителями людей, и к XIV столетию беззаконие и насилие стали главной причиной беспорядков и смуты.
Когда разрыв между идеалом и практикой становится излишне широким, идеал разрушается. В артуровских легендах говорится о том, что Круглый стол был расшатан самими рыцарями, а чудесный меч Эскалибур возвращен его хозяйке, Владычице озера. Идеал разрушается, но затем человек, каким бы он ни был злым, жадным и несущим разруху, опять стремится к порядку и начинает поиски нового идеала.
Средневековые деньги происходят от libra (ливра или фунта) чистого серебра, состоявшего поначалу из 240 серебряных пенсов, а затем из 20 шиллингов или су; при этом каждая из этих денежных единиц равнялась 12 пенсам. Флорин, дукат, франк, ливр, марка, экю и английский фунт примерно равнялись изначальному фунту, хотя со временем вес этих монет и содержание в них серебра изменялись. В середине XIII столетия ближайшими к эталону являлись монеты, содержавшие от трех до пяти граммов золота, – флорентийский флорин и венецианский дукат. Слово «золото» (французское d’or) фигурирует в названии французских монет «экю» (ecu d’or) и «мутондор» (mouton d’or), которые представляли собой монеты чистого золота. Если судить о деньгах лишь по названию, например о французском ливре как об одной из его разновидностей – парижской, турской или бордоской чеканки, мало чем отличавшихся друг от друга, – то ливр этот являлся денежной единицей, существовавшей лишь на бумаге.
С учетом сложности этой проблемы несведущему читателю не следует вдаваться в подробности, потому что сами названия денег не несут специальной нагрузки и их нужно воспринимать, имея в виду лишь их покупательную способность. Время от времени в своей книге, когда я упоминаю, к примеру, о жаловании солдат, о доходах ремесленников, о цене лошади или плуга, о расходах буржуазной семьи, о сумме налогов, я пытаюсь соотнести средневековые деньги с реальной стоимостью услуг и товаров. Но я не стремилась и не стремлюсь соотнести эти деньги с курсом одной денежной единицы, например с ливром или с франком, ибо курс денег непрерывно менялся, как менялась и стоимость золота и серебра. В своей книге я просто использовала те названия денег, которые упомянуты в документах и хрониках, мною использованных при ее написании, и потому