Нити разрубленных узлов. Вероника Иванова
почему-то очень важной для столичной дамы.
Последний вывод привел меня в совершеннейший тупик. К каменной кладке высокой стены, в которую можно было только упереться лбом, но не пройти насквозь. Пришлось сделать шаг в сторону, в боковой коридор других размышлений.
Побег. После случившегося он не мог не произойти, это верно. Я бы тоже, предполагая неудачу своего посланника, постарался отправиться подальше от ищеек «багряных». Причем предпринял бы все необходимые меры заранее.
– Она готовилась сбежать?
Натти недоуменно сдвинул брови:
– Ты о чем?
– Ее дом. В каком он был виде?
– Если не считать крови и мешанины костей с мясом… В порядке.
– Я не об этом. Там были следы сборов? Порталы не строятся, чтобы перейти из одной комнаты в другую, ведь так? Значит, она собиралась куда-то далеко. Должна была собираться, понимаешь?
Рот рыжего растянулся в странной улыбке, вроде и не предполагающей искреннее веселье, но явно довольной:
– Да, собиралась. Только все осталось на своих местах. Шкатулка с деньгами, другие вещи.
Вот она, недостающая деталь! Теперь картинка стала намного понятнее.
– Почему ты сразу об этом не сказал?
– А это меняет дело?
– Еще бы!
Натти заинтересованно прищурился:
– И чем же меняет?
Еще больше запутывает, если изложить словами первое впечатление. А если присмотреться ко второму…
– За ней кто-то приходил. И увел с собой.
– Хочешь сказать, ее похитили?
– Не знаю. Может, да. Может, нет. В любом случае долго думать ей не дали. Да и деньги бросила… Где находится ее дом?
– В столице, я же уже сказал.
– А конкретнее?
– Квартал Медвежьих лап.
Я чуть не поперхнулся, и рыжий даже обеспокоенно хлопнул меня ладонью по загривку:
– Ты чего это?
– Она богатая женщина, вне всякого сомнения. Но к тому же она должна очень хорошо знать цену деньгам.
– Почему?
Захотелось повторить его же слова. О том, что каждый из нас может быть несведущим в делах, кажущихся другому простыми и понятными, но я все же удержался от такого соблазна.
– Видишь ли, эта часть города – одна из старейших в Веенте. Собственно, вокруг нее и нескольких других близлежащих деревушек и строилась столица. А тамошние дома принадлежали семьям тех, кто стоял у истоков Дарствия… Как зовут эту старуху?
– Роханна Мон со-Несс.
Я повторил имя про себя, покатал на языке, попробовал, что называется, на вкус, но ни одна струнка памяти даже не дрогнула.
– Ее предки никогда не жили в столице.
– А братец сказал, что дом – наследственное владение.
– Он сам-то давно поселился в Веенте?
Должно быть, мой вопрос прозвучал слишком презрительно, потому что рыжий заметно напрягся каждой черточкой лица.
– Какая разница?
– От прежней столицы почти ничего не осталось.