Плохиш для Апельсинки. Анна Владимировна Дубинская
полистала еще. Заметив жирную надпись красной ручкой, остановилась. Это была фамилия – «Чайковский». Есть. Это оно.
Под фамилией следовали вопросы, выведенные каллиграфическим почерком и какие-то пометки. Я, не думая больше не секунды, нажала на камеру и сфотографировала несколько раз листок.
Вдруг я услышала, как на входной двери щелкнул замок. Кто-то открывал дверь ключом. Не может быть?
Я резко бросила блокнот в ящик и, как сайгак, выскочила из комнаты. У нас было две двери, и одна из них по-прежнему была закрыта. Я сделала еще несколько прыжков и скрылась в туалете. Дверь тут же распахнулась, и я услышала мамин голос.
– Дочь, ты где? Я тоже забыла мазь для бабушки. Вот рассеянная стала в последнее время.
Сердце грохотало, как барабан, а в ушах появился какой-то свист. Я чуть не попалась. Тяжело вздохнув, я вышла из туалета.
– А я тут. Ну, давай подожду тебя, – как можно спокойней сказала я.
– Я сейчас, – мама зашла в свою комнату.
А вдруг она что-то знает и специально пришла меня проверить? М-да… Такими темпами у меня скоро паранойя начнется. Сплошное безумие.
– Все, пошли, – позвала меня мама, выходя из спальни.
У мамы и правда, в руках оказался какой-то белый стеклянный пузырек. Значит точно мазь.
Мы вышли на улицу и поехали к бабушке. Ну, все. Теперь вопросы у меня. Осталось их передать Артёму.
…
Вечером я не удержалась и написала парню смс.
«Тёма, ты не поверишь! Я достала билет. Завтра передам».
Я отложила телефон, чтоб не гипнотизировать его своим взглядом, ожидая ответа.
Неожиданно смартфон зазвонил. Это был Тёма.
– Алло, – приняла я вызов.
– Привет, – голос Артёма был низкий и с легкой хрипотцой. Как будто он только встал, и я была первой, с кем он заговорил спросонок, – Это правда? Как у тебя получилось?
Он говорил медленно, почти лениво, чем еще больше волновал меня.
Воображение сразу подбросило пару картинок, как может выглядеть сейчас парень. Наверное, лежит с растрёпанной шевелюрой ото сна в расслабленной позе.
– Лер? Ты тут?
– А? Да, да. Я здесь. Ну… При встрече расскажу. Хорошо? Сейчас не очень удобно.
– А. Понял. Тогда давай, до завтра.
Вообще-то я имела в виду, что неудобно рассказывать, а Артём расценил это, как прощание. Ну ладно.
– Пока. До завтра.
– Спокойной ночи, – пожелал он, чем сбил меня с толку. На моем лице расцвела широкая улыбка. Неужели мне это не снится? И Артем Чайковский желает мне спокойной ночи?
Я даже ущипнула себя за коленку, как это делала в детстве. Но нет. Это не сон. Парень по-прежнему ждал моего ответа.
– И тебе спокойной ночи.
– Пока, – тихо ответил Тёма и отключился.
Я смотрела на светящийся телефон и улыбалась, как малолетняя девчонка.
Это было такое здоровское чувство, что мне захотелось в прямом смысле летать по комнате. Я закружилась, прижав телефон к груди, будто это и не телефон вовсе, а один