Из жизни карамели. Виктория Платова
Дежурные фильмы ужасов – детский лепет! От внезапного осознания угрозы, нависшей над хрупким женским миром, над декольте Кошкиной, над задом Рахили Исааковны, а также другими, неизвестными Рыбе задами и декольте, он даже протрезвел. Черт бы с ними, известными и неизвестными, но Изящная Птица!.. Она ведь тоже женщина, следовательно – опасность угрожает и ей. А этого Рыба допустить не может, ни при каких раскладах.
– Давай обойдемся без Нга. Не будем никого тревожить…
– Точно? – Видно, Николаша и сам был не рад, что в запале упомянул темное и страшное, и теперь с облегчением давал задний ход. – Смотри… Я хотел как лучше. Хотел, чтобы моему другу было хорошо.
– Мне и так хорошо.
Это была чистая правда – виски наконец отпустило, лампочка перестала мигать, черные тени съежились и исчезли. А блаженное состояние алкогольного опьянения, наоборот, вернулось. И завладело Рыбой с новой силой. Обрадованный Рыба снова пустил слезу и поведал Николаше, что не далее как сегодня встретил любовь всей своей жизни – Изящную Птицу, чтобы тут же потерять ее, возможно – навсегда.
– Херня! – заявил Николаша. – Мы ее найдем!
– Каким же образом?
– Имя-фамилию знаешь?
– Как будто знаю…
– Завтра… Нет, сегодня… Отправлю депутатский запрос. Позвоню кому следует. Никуда она от нас не денется, увидишь! Из-под земли достанем, из-под оленьей цыцки!..
И снова Рыба представил себе – теперь уже Изящную Птицу, бьющуюся в силках партии власти и подчиненных партии институтов, в том числе силовых. Представил и ужаснулся: совсем не таким образом он надеялся отыскать любовь, совсем не таким. Категорически!
– К-категорически… Категорически возражаю.
– Против чего? – не понял Николаша.
– Не нужно никакого официоза. Я сам… сам все сделаю. Сам найду.
Николаша с сомнением посмотрел на Рыбу:
– Ты? Не, ты точно не найдешь.
– Пусть так. Но и помощь какой-то там партии мне тоже не нужна.
– Ладно. Обойдемся своими силами. Без привлечения…
Начать поиски было решено со ставшего Рыбе родным магазинчика. Там Рыба с Николашей ненадолго тормознулись, еще выпили (на этот раз – вместе с таинственным Ваней из подсобки, несмотря на устрашающее родимое пятно в пол-лица, оказавшимся простым и милым парнем). Николаша, расчувствовавшись, рассказал присутствующим о неразделенной любви своего друга, Рыбы-Молота. В интерпретации Николаши выходило, что Рыба страдает и ищет возлюбленную пятнадцать лет кряду, а может, и больше. А Изящная Птица трансформировалась в сознании депутата в нечто похожее на скифскую бабу или статую с острова Пасхи: «Жопа – во! Сиськи – во! Как такую не любить? Я бы и сам не отказался, прости меня, Вера Рашидовна! А вы смотрите у меня, сцуки, ничего Верке не говорите, а то прикрою вашу торговлишку к чертовой матери!..»
После магазинчика они еще долго шатались по городу, ломились в какие-то двери, подожгли помойку, едва спаслись от стаи бродячих собак, разбили несколько