На смерть Поэта. Том 2. Есенин. Герман Ломов

      Юлий Фирмик Матерн [2² либо 3³]: «Тот, чей Гороскоп (градус Асцендента – Ломов) будет находиться в двадцать четвёртом градусе Рыб, умрёт в море».

      Иоанн Ангел / П. Кристиан [3]: «Мужчина и женщина лежат в кровати. – Сладострастный человек» / «Чувственные наклонности, лень».

      Дейн Радьяр: «На маленьком островке, окруженном огромным пространством моря, люди живут в тесном взаимодействии» – Необходимость принять сознательно ограничения для своей личности, чтобы сконцентрировать энергию и жить центрированной и полной жизнью. Централизация. Приспособляемость и врожденное творчество в человеке. Крайняя уверенность в самовыражении. Сосредоточение высших сил.

      Тэбоический календарь: Градус ясновидения. Градус убийства. Страстный темперамент, беспокойная натура. Тяга к новому, к переменам. Предательство, месть.

      Исидор Косминский: «Громадная обезьяна тащит в лес какую-то женщину». – Указывает на человека, которому (!) угрожает опасность превратиться в раба собственных желаний и променять духовное начало на крайности, поедающие его душу и тело. Здесь за стремлением к так называемой «жизни ради наслаждений» скрывается потеря энергии и жизненных сил (!) – всё это лишает такого человека того тонкого ощущения подлинного счастья, которое достигается с помощью мягкой отрешенности и благодаря истинной любви. Это символ Падения.

      Занавес…

      Трактовка Косминского – предельное откровение! О пьяных загулах и дебошах Есенина не слышал разве что глухой. Есениноведы, пытающиеся «обелить» своего героя, часто «находят» обоснования ошибочности этого обстоятельства. И на многочисленных фотографиях, мол, де, Есенин никогда не выглядит пьяным. Слабое основание, на авторских взгляд: между развитием фотографического искусства начала XX века и достижениями цифровой фотографии начала XXI века – пропасть. Это сейчас социальные сети пестрят всевозможными селфи сомнительного качества и содержания, благо цифровая камера присутствует уже чуть ли не в каждом утюге. В начале XX века фотография была всё же «в новинку» и «в диковинку»: мало кому в голову могла прийти мысль предстать перед объективом в «состоянии изменённого сознания». Разве что последнему дегенерату и девианту, каковым Есенин, безусловно, не был!

      Другие отмечают полное отсутствие на фотографиях признаков алкоголизма у Есенина. Туда же: тридцать лет – ещё не тот возраст, когда последствия излишеств «налицо и на лице» (извинение за каламбур).

      А вот письменных источников алкогольной зависимости Есенина от непосредственных свидетелей – уйма! Особо красочное (на сугубо авторский взгляд) – от героя первой части работы, Маяковского [4⁴]: «Он (Есенин) обрюзг немного и обвис, но всё ещё был по-есенински элегантен.

      Последняя встреча с ним произвела на меня тяжёлое и большое впечатление. Я встретил у кассы Госиздата ринувшегося ко мне человека, с опухшим лицом, со свороченным галстуком,