О чем мы солгали. Камилла Уэй
из госпиталя, друзья – писатели и знакомые издатели Оливера, и, похоже, все студенты с факультета, где он преподавал, в полном составе. Пьяный вдрызг Оливер рассказывал Кларе шутку о недавней исследовательской поездке, как вдруг внезапно остановился на полуслове, растерянно уставившись в бокал с выпивкой.
– Оливер, все в порядке? – спросила удивленная Клара.
Он ответил совершенно чужим, хриплым голосом:
– Знаешь, она была для нас целым миром, наша маленькая девочка, мы любили ее до беспамятства.
К ужасу Клары его глаза наполнились слезами, когда он сказал:
– Моя дорогая Эмили, мне жаль, мне очень жаль.
Застыв, Клара с удивлением смотрела на Оливера, пока не подошел Том, брат Люка, и деликатно не увел его, приговаривая: «Давай, пап, пора в кровать, вот так, пошли».
Клара выбралась наконец из Лондона и поехала по трассе М11. Примерно через час она достигнет Саффолка. Но будет ли там Люк? Она покрепче сжала руль и надавила на педаль газа. Конечно, он там – как же иначе? Невольно в памяти всплыли прочитанные сообщения: «Скоро, Люк, скоро состоятся твои похороны», – и животный страх вновь обуял ее.
Клара добралась до «Ив» на закате. Она вышла из машины, посмотрела наверх – галки с криком кружили над окрестными полями в сумеречном небе. Волшебный момент безмятежности перед наступлением ночи. Перед ней был сельский дом восемнадцатого века, ползучие клематис и дикий шелк цеплялись за стены из красного кирпича, старая плакучая ива дрожала на ветру. По обе стороны от низкой и немного искривленной широкой двери из дуба – окна из толстого стекла, сквозь которые видно элегантное убранство. Дом из сказки, одиноко стоящий на фоне бесконечного чистого неба. И вот Клара у двери, делает глубокий вдох прежде, чем постучать: «Пожалуйста, Люк, только будь там, пожалуйста, пожалуйста, будь».
Она услышала, как за дверью старый спаниель Клементина привычно скребет лапами, затем щелкнула щеколда. Дверь открыл Оливер. Он осторожно вглядывался в темноту, не сразу узнав Клару, ни с того ни с сего нагрянувшую к ним в дом, где они жили уединенно, вдалеке от всех. В конце концов, его лицо разгладилось. «Господи, Клара!» Он обернулся и позвал жену: «Роуз, это Клара! Ох, да успокойся же, Клеми! Проходи, проходи, что за приятный сюрприз. Скажи на милость, что ты здесь делаешь?»
Увидев позади Оливера уютную комнату, мягкий свет, Клара ощутила знакомое притяжение дома. Клара уловила запах еды и представила, как Роуз готовит ужин и слушает BBC Радио 4 – сцена из домашней жизни с гостеприимными и радушными хозяевами – это так отличалось от чопорного таунхауса в Пендже, где она выросла. Но прежде чем Клара успела ответить, за спиной Оливера выросла Роуз. «Мать честная… привет, милая! А где Люк?» Роуз, довольная, с выжидающим видом посмотрела мимо Клары в сторону машины.
У Клары сжалось сердце. Черт!
– Вообще-то мы не вместе, – призналась она.
Оливер нахмурился.
– О… –