Просветленные рассказывают сказки. 9 уроков, чтобы избавиться от долгов и иллюзий и найти себя. Олег Гор
охота. Поэтому я ограничился лишь пожатием плечами и невнятным бурчанием, надеясь, что неправильный монах – так брата Пона называли тук-тукеры из городка Нонгхай, в окрестностях которого мы находились, – этим удовольствуется.
Но тот и не думал униматься.
– Наверняка именно этот случай из прошлого вспомнил уже Будда, когда произносил свою знаменитую третью проповедь у горы Гаяйсиса близ города Гайя, – провозгласил он. – Тогда сказал он: «Всё в огне, братья. Глаз горит, воспринимаемые им формы горят, сознание зрения горит, зрительный контакт горит. Любая эмоция, возникающая из контакта видимого и видящего, будь она приятной, неприятной или нейтральной, тоже пылает»…
Вставший над схваткой найдет победу, вступивший в бой неизбежно потерпит неудачу.
От этих слов жжение расползлось по моему телу, от обритой макушки до ног в сандалиях.
– Ничего ты сейчас не понял, – совсем другим голосом заговорил брат Пон. – Ничего. Я повторю эти слова еще не раз, и когда-нибудь они обретут для тебя смысл. Теперь же пойдем ужинать.
Я поспешно вскочил на ноги.
Увы, наесться как следует мне в этот раз не удалось – порции по неясной причине оказались совсем маленькими. То, что жаловаться в вате Тхам Пу бесполезно, я уже осознал и поэтому лишь тяжко вздохнул, после чего отправился мыть тарелку в специальном чане. В светлое время мы спускались для этой цели к реке, но по вечерам использовали воду из родника.
Закончив с посудой, я обнаружил брата Пона на прежнем месте, под навесом. Монах сделал повелительный жест, и мне ничего не оставалось, как отправиться прямо к нему и занять место напротив: назвался груздем – полезай в кузов, ну а если завербовался в послушники, то подчиняйся наставнику.
Некоторое время он рассматривал меня, а затем повторил ту фразу, которая в свое время стала началом нашего знакомства:
– Ты переполнен до опасной степени.
– С чего бы? Риса было по ложке, – не удержался я.
Но брат Пон не обратил на мою реплику внимания – как всегда, когда я говорил откровенную глупость.
– Много места в тебе занимает твое собственное я, надо его уменьшить, иначе ты лопнешь. То, что ты считаешь собой, то, что полагаешь своим, просто распирает тебя. Слабительное духа нужно тебе как воздух.
– Чтобы меня пронесло прямо здесь? – спросил я.
– Тихо! Слушай! – монах поднял руку, и я прикусил язык. – Обычный человек, не способный зреть истину, видит материальную форму и думает так: «Это мое, это я». Затем он ощущает нечто радостное или печальное и тоже думает «это мое, это я». Приходят ему в голову мысли, и на их счет он снова убежден – «это мое, и это тоже я», совершает поступки и их оценивает точно так же, возглашая про себя «и это мое, и это ведь тоже я». Осознает все это и к осознанию прилагает печать, на которой вырезано «это мое, это я». Все увиденное, услышанное, узнанное, пережитое, найденное – для него всего лишь «я». Подумай над этим несколько минут, а потом можешь задавать вопросы.
Брат Пон замер, словно вообще