Сумеречный Взгляд. Дин Кунц
– поприсутствовать при людском несчастье и страдании. Этот род, казалось, не просто радуется нашей боли – он расцветает на ней, питается ею, как будто наши муки – их единственная или основная пища. Только на местах трагедий мне доводилось видеть крупные сборища гоблинов: на похоронах четырех игроков футбольной команды, погибших при аварии автобуса в моем родном городе несколько лет назад; на месте страшной автокатастрофы в Колорадо и на пожаре в Чикаго. И сейчас чем больше гоблинов я видел среди нормальных людей, тем сильнее била меня холодная дрожь в жару.
К тому моменту, когда до меня дошло, в чем дело, я уже был настолько взвинчен, что серьезно подумывал вынуть из башмака нож, прирезать хотя бы одного-двоих из них и спасаться бегством. Наконец я понял, что должно было случиться. Они пришли поглазеть на аварию в павильоне электромобилей, ожидая, что кого-нибудь из водителей покалечит или убьет. Ну да. Конечно. Так вот зачем этот ублюдок появился здесь прошлой ночью, когда я встал на его пути и убил его. Он готовил «несчастный случай». При мысли об этом я решил, что разгадал его затею – не зря же он возился в энергетическом узле двигателя одной из машинок. Убив его, я, сам того не ведая, спас какого-то бедного простака от удара электрическим током.
По линиям связи гоблинов прокатилось сообщение: «Смерть, боль, ужасные ранения и массовая паника – завтра на ярмарке! Не пропустите это восхитительное зрелище! Возьмите с собой жену и детей! Кровь и горящая плоть! Шоу для всей семьи!» Сообщение дошло до них, и они пришли, но обещанного пиршества из людского несчастья не состоялось, и теперь они бродили по ярмарке, гадая, что произошло, возможно, пытаясь разыскать убитого мною гоблина.
Начиная с четырех часов и до пяти, когда пришел сменщик, хорошее настроение уверенно возвращалось ко мне – я не видел больше врагов. Освободившись, я еще с полчаса рыскал в толпе, но гоблины, как видно, разочаровавшись, ушли все до одного.
Я пошел в забегаловку Сэма Трайзера поужинать. Поев, я почувствовал себя значительно лучше и даже начал что-то насвистывать, направляясь в контору, чтобы узнать, где меня разместили, и по пути столкнулся со Студнем Джорданом.
– Ну, как оно? – поинтересовался он, пытаясь перекричать музыку.
– Потрясающе.
Мы прошли мимо билетной будки, выбираясь из толпы простаков.
Он жевал шоколадно-ореховый крем. Облизав губы, он заметил:
– Похоже, Райа не отгрызла тебе ухо или палец.
– Она очень милая.
Он вскинул брови.
– Правда, она милая, – продолжал я оправдывающимся тоном. – Может, малость и резковата, слишком прямолинейна. Но это снаружи, а внутри – порядочная женщина, чуткая и достойная.
– Да, ты прав. Абсолютно. То, что ты говоришь, меня не удивляет – вот как ты так быстро понял ее, несмотря на ее жесткое поведение? Многим не хватает времени, чтобы разглядеть ее лучшую сторону, а кое-кто и вообще не видит.
Я еще больше приободрился, услышав от него подтверждение