Совок. Психология коммунизма. Тимур Сергеевич Процкий
в тех же 1937—38 годах, должным образом не задокументирована, т. к. это было выгодно всем участникам деятельности – кроме самих расстрелянных, разумеется.
Атмосфера кровавого безумия нагнеталась сразу по нескольким направлениям:
– Ко второй половине 30-х годов в органах НКВД служило достаточное количество проверенных, честных чекистов, которые хорошо себя «зарекомендовали» за годы существования советской власти. А значит, в каком-то смысле, пути назад у них не было – в коллективном преступлении легче срабатывает стадный инстинкт, и возможная ответственность за последствия как бы размывается. Вчера расстрелял 5, сегодня 10, а завтра все 20 человек – какая уже, собственно, разница?
– Во главе карательных органов стояли патологические садисты вроде Ягоды и Ежова, которые, к сожалению, оказались «на своём месте». В соответствии с запросом времени и руководства, а также по велению пролетарского сердца, они с чрезвычайным усердием стремились зорко следить за выполнением и (особенно) перевыполнением плана по расстрелам врагов народа.
– В местные карательные органы из Москвы спускались разнарядки по необходимым нормам отстрела врагов народа. Мудрому Сталину из Москвы было виднее, 200 или 300 врагов народа живёт в такой-то области или республике. А может быть, и все 500?! Сталин по стране практически не ездил и на людях не появлялся, кстати. А в организованные им трудовые лагеря не заглянул ни разу за все 29 лет своего славного правления, но «зорко» видел всё и везде.
–
Сохранившиеся оригиналы расстрельных списков только за 1937—1938 гг. составляют 11 томов. Выглядит обычный список примерно так:
Синим карандашом отец народов тут начертал: «Расстрелять всех, поименованных в записке. И. Ст.».
ДЕЙСТВОВАЛ КРУТО
Расстрельные списки, как правило, подписывал Сталин. В исключительных случаях, когда подписи Сталина нет, первой идёт подпись Молотова или, очень редко, Жданова. Установлено, что наибольшее число списков подписано В. М. Молотовым – 372. Собственноручные резолюции «за» и подписи Сталина сохранились на 357 списках, Л. М. Каганович подписал 188, К. Е. Ворошилов – 185, А. А. Жданов – 176, А. И. Микоян – 8, а расстрелянный позже С. В. Косиор – 5 списков.
Сам Вячеслав Молотов о том периоде отзывался так:
Конечно, мы наломали дров. Сказать, что Сталин об этом ничего не знал, – абсурд, сказать, что он один за это отвечает, – неверно. Если обвинять во всём одного Сталина, то тогда он один и социализм построил, и войну выиграл. А вы назовите того, кто меньше, чем Сталин, ошибался? Сыграл свою роль наш партийный карьеризм – каждый держится за своё место. И потом у нас если уж проводится какая-то кампания, то проводится упорно, до конца. И масштабы, и возможности большие. Контроль над органами был недостаточным. Революции без жертв не бывает.
Говоря о степени своей ответственности за политические репрессии,