Солнце и пламя. Андрей Васильев
ок в трещавший костер – Ну, и потом – вон Форнасион, в нем имеется куча лавок, а в них полно еды. Если что – сгоняю туда, да закуплю провизии.
Рози ничего на это не ответила, только подняла руки вверх, как бы сообщая небесам, что тупость Карла не имеет пределов.
– Да успокойся ты – потребовал тот у моей подруги – Что у тебя за этот… Как его… Эраст?
– Страх преследования – подсказал здоровяку я – В самом деле, Рози. Видела же – до нас никому никакого дела уже нет. Почти год прошел как-никак, все прошедшее пеплом покрылось. И про нас давным-давно забыли.
– Ой ли – прищурилась девушка – И Форсез тоже?
– Форсез – нет – признал я – Эта сволочь до сих пор наверняка на каждого из нас до сих пор зуб точит, но только вряд ли он сидит в том же Форнасионе, и поджидает того момента, когда наш проглот Фальк на рынок за копченым свиным окороком припрется. Да кто ему для этих целей людей даст? Тем более с учетом последних событий?
Свежие новости бывших Центральных Королевств, а ныне Империи Айронт, нам были уже хорошо известны, поскольку по дороге мы, пусть и с опаской, но завернули в парочку небольших городков, где утолили собственное любопытство, и попутно пополнили запасы провизии. Ну, а как было удержаться? Все-таки почти год мы просидели в местах, где из собеседников одни медведи да лоси имелись. Причем под конец мы большинство из этих медведей уже начали по мордам узнавать, а когда Фальк по зиме одного из них в берлоге расшевелил, а после на рогатину поднял, Магдалена устроила ему жуткий скандал, обвинив в том, что он осиротил двух премиленьких медвежат. Факт того, что зимнее убийство медведя, с последующим его поеданием, является давней баронской традицией Лесного Края, ее при этом не волновал.
Впрочем, скука – понятие весьма относительное. Лично я еще годков сорок так бы поскучал, честное слово. Мне шума и гама последних лет надолго хватит, я, знаете ли, и сейчас иногда просыпаюсь от того, что во снах ко мне приходят картины недавнего прошлого. То я снова на поле битвы между Айронтом и Асторгом, и вижу, как мага-имперца в яме заклинанием на фарш перемалывает, то Гробницы Пяти Магов примерещатся, то черные мертвые глазницы Луизы на меня уставятся. Врагу таких снов не пожелаю. Ну, разве только что упомянутому Форсезу, его мне совершенно не жалко.
Так что мне в дальних владениях семейства Фальков было чудо как хорошо. Кругом лес, тишина, безлюдье. Охотничий дом небольшой, но уютный, о двух этажах, с камином. А еще рядом имелось озерце, в котором можно славно порыбачить. О чем еще мечтать измотанному и издерганному путнику?
Собственно, мы первый месяц по приезду только и делали, что спали да ели, ни на что другое сил не имелось. Дорога вымотала нас окончательно. Даже не столько дорога, сколько мучительное ожидание того момента, когда раздастся крик:
– Эй, это же те, которые в розыске, за них награда объявлена! Хватай их, братие!
Самое забавное то, что места, через которые пролегал сначала водный, а после и конный путь, по большому счету войны и не знали. Не докатилась она сюда в том объеме, который мы видели в бывших Центральных Королевствах. Нет, отряды имперцев мы замечали, они даже взяли на клинок пару крепостей, сожгли несколько городков и вздернули кое-кого из местных властителей, не пожелавших признать Линдуса Второго своим повелителем, но в целом местному люду было едино, кому платить подати. На смертный и правый бой тут никто подниматься не собирался, особенно с учетом того, что на носу осень с ее непременной уборкой урожая. «Если сейчас воевать начать, то что зимой жрать станем?» – резонно рассуждали местные трудники, тем самым соглашаясь с тем, что они теперь часть новой Империи.
На нас при этом никто никакого внимания не обращал, что радовало безмерно. Нет, мы и сами старались лишний раз не показываться кому-либо на глаза, все больше ночуя на лесных опушках, и заворачивая в селения только при крайней необходимости.
Ну, а потом мы наконец добрались до имения Фальков, были встречены как родные. Без преувеличения, так и было на самом деле. Самого Карла его родитель, барон Хицкварт Фальк, здоровенный как пятисотлетний дуб, первым делом выдрал вымоченными в солевом растворе лозами, не посмотрев на то, что наш приятель давным-давно вышел из детского возраста. Как было заявлено:
– Да того, чтобы помнил, как оно в отчем дому живется. И что отцу-матери надо хоть раз в три года о себе весточку слать.
Короче – наговаривал Карл все это время на своего папашу напраслину. Дескать, «я боги ведают какой по счету сын, и моя судьба шпага, странствие и смерть». Его, оказывается, дома ждали, да еще как!
После экзекуции барон Хицкварт посоветовал мне есть побольше мяса, поскольку очень уж я тощ, Магдалене порекомендовал налегать на капусту, ибо в некоторых местах у нее глядеть не на что, а для девицы в Лесном Краю это истинно беда, и только Рози удостоилась молчания, означавшего, что к ней претензий нет. Хотя, может, дело и не в этом. Моя невеста так зыркнула на громогласного барона, что даже он понял, что тут лучше ничего не говорить. Друг сына эта чума досталась – ему и выпутываться.
Как выяснилось позже, во время застолья, поразившего таким