Спаситель и сын. Сезон 4. Мари-Од Мюрай
нет.
– Я просто устранился.
– Устранился, – повторило эхо.
– Дюбуа как-то там сказал, что у меня депрессия. Но я не чувствую угнетенности. Мне только не хочется выходить наружу. Там оказываешься в фильме ужасов. Я стараюсь о них не думать. Живу не думая.
– А как у вас получается не думать? – спросил Спаситель, словно даже представить себе не мог, что такое возможно.
– Проще простого. Ставишь возле себя кружку с чаем, кликаешь и выходишь в пространство, где между противниками завязалась борьба не на жизнь, а на смерть. Нужно быть очень внимательным, чтобы знать, когда вмешаться. При тебе ствол, бежишь, палишь. Все предельно реалистично. В голове ничего лишнего. А чтобы заснуть, дожидаешься усталости. Такой, чтобы с ног валила.
Говоря, молодой человек теребил бородку, а потом запустил пальцы в длинные сальные волосы и поднял их хохлом на голове.
Спаситель повернул кресло к мадам Лучиани.
– Если я правильно понял, мадам Лучиани, вы живете с сыном одна?
– Не так уж давно. Мы с мужем разошлись пять лет тому назад. По-хорошему. Я имею в виду, без трагедий. По взаимному согласию. Сначала Жан-Жак жил одну неделю с отцом, другую со мной, но потом его отец получил работу в пригороде Парижа, и видеться им стало сложнее.
Спаситель снова повернул кресло к молодому человеку.
– Вы продолжаете видеться с отцом?
– Не часто. Обычно по скайпу. Не из-за него, из-за меня: я же больше не выхожу из комнаты.
– А как вы отнеслись к разводу родителей?
– Хорошо.
– Хорошо? – удивился Спаситель.
– Без трагедий, говоря мамиными словами. В общем-то, я этого ждал.
– Значит, ждали…
– Да нет же! И не ищите в нем причину: это все из-за развода родителей, потому да поэтому… У меня отличные родители. Мне не в чем их упрекнуть.
– Не в чем упрекнуть.
– Вы все время за мной повторяете, – заметил вдруг Жан-Жак.
– Хочу убедиться, что правильно понял.
– Себя-то трудно понять, а уж других тем более. Но у вас такая профессия… – Он процедил сквозь зубы: – Пс-с-сихолог… Надеетесь мои мозги просканировать?
Жан-Жак насмешливо хохотнул. Весь заросший, с хохолком на голове, он напоминал странную птицу. Мать смотрела на сына с отчаянием.
– Пять лет тому назад вам было восемнадцать, – снова заговорил Спаситель. – Вы тогда еще ходили в школу?
– Ну да. Там-то всё и рвануло.
– То есть?
Жан-Жак устало повел рукой в сторону матери: мол, она все объяснит… Мадам Лучиани стала рассказывать, что было после того, как ее сын зарегистрировался на сайте «Для получивших аттестат».
– Там вывешены предложения, где можно продолжать учебу, получив бакалавриат[1], и нужно отметить, где хочешь учиться. Я не разобралась, где там и что, сын тоже. Отец… Он был в командировке. Жан-Жак запаниковал. Ему показалось, что выбор слишком велик и нет гарантии, что он выберет правильно. Он сказал, что бак он в любом случае в этом году не получит, так что предпочитает повторить последний класс. И перестал ходить
Бакалавриат – диплом об окончании полного среднего образования, дающий право получать высшее. –