Чудачка для пианиста. Диана Билык
словно пришла в гости к другу.
Потому я смело отлепила попу от стульчика и пошла по сухому потертому полу вглубь кабинета.
У инструментальщиков классы в основном узкие и маленькие, хотя потолки, как и везде, уходящие куда-то в необъятные высоты Академии. Для индивидуальных много места не надо: фортепиано, стол и стул для учителя и пространство для ученика.
Часто когда приходила на вокал, я слышала через стену, как юные музыканты выплевывают из инструментов неумелые ноты. Хотя всегда считала, что именно так рождается волшебство. Тот, кто преодолеет трудности, пройдет все эти гаммы, бесконечные повторения, сбитые пальцы, измученные губы, тот и достигнет мастерства и совершенства. Найдет зачарованные ноты, способные высекать из сердец искры. Так еще Бетховен считал, и я его полностью в этом поддерживаю.
Чайник нашелся на полочке возле пианино. Я клацнула на кнопочку и уселась на подоконник следить, как по ночному городу мчатся туда-сюда люди, мелькают по дороге авто и трамваи… Эх, а мне еще домой ехать не меньше часа.
Глаза защипало от слабости и беспокойства. Не представляла, как я еще не сдалась, не бросила все это, не склонила голову перед трудностями. Что-то помогало идти дальше, будто за шиворот тащило вверх. Выше, выше, выше… Наверное, это сила музыки, что благословляла, питала и кормила меня с детства. Сложно объяснить, но только в ней я находила свое успокоение и наслаждение. Только в ней прятала обиды и печаль. Только с песнями раскрывала сердце максимально, но и оставалась инкогнито между нот. В паузах, долях, синкопах.
Музыка – мой воздух. Мой рок. Моя отрада.
Глава 13. Саша
В работе Чудаковой нашел несколько ошибок. Пропущенный бемоль и недостроенный аккорд в каденции. Несколько опечаток спрятались в партии вокалистов, но… На все эти ошибки можно было легко закрыть глаза, потому что партитура оказалась удобной, ложилась под пальцы, и я около часа выплясывал по клавишам, наслаждаясь необычной джазовой аранжировкой популярной песни. Особенно мне понравился распев вокалистки, что-то вроде импровизации, только продуманной до мелочей. Вот бы это услышать!
Именно тогда у меня появилась идея, но и закралось сомнение, что я слепо обманут восторгом.
Завтра решу этот вопрос. Чудакова придет ко мне на встречу, потому что я устрою ее в кабинете ректора.
– Саня! – друг появился в коридоре и, запыхавшись, подбежал ближе. – Спешишь?
– Да, нужно ехать. Что-то срочное? – я прижал папку к груди и подал Лёше руку.
– Хотел познакомить тебя с одной девушкой, – он хитро прищурился. Знаю я его привычку вечно меня сосватать, проходили уже.
– Не с той ли вокалисткой, что так идеально-чисто поет «Листья»?
– Да, с ней, – выдохнул Алексей и, закатив глаза до выражения на лице «А я что? Я ниче», провел меня к выходу. – Ты сегодня слышал? – он вышел со мной на улицу и поежился от холода. Да, в одном свитере долго не простоит, а я не стану заходить обратно в Академию, пусть не пристает со своими вокалистками.
– В пятницу, – заулыбался я. – Ей чего-то