Пилот штрафной эскадрильи. Юрий Корчевский
познакомиться, пообщаться немного. Михаилу уж очень понравилась миниатюрная брюнетка Маруся, украинка из-под Полтавы. Она летала штурманом.
Только-только завязался разговор – сначала, как водится, о полетах, потом о родных местах и, наконец, о положении на фронтах. Всех тревожило наступление немцев.
– Бьем их, бьем, а ощущение, что их меньше не становится, – вздохнула Маруся.
Михаил уж было собрался подбодрить упавшую духом девушку, осторожно, в нейтральных выражениях намекнуть ей на грядущие изменения на фронтах и сокрушительное поражение фашистской Германии в будущем, как явилась суровая, мужиковатого вида штурман женской эскадрильи.
– Товарищи летчицы, – строгим тоном сказала она, – поскольку сегодня полетов не будет, все на занятия. Изучаем полетные карты, потом политрук эскадрильи проведет беседу о текущем моменте.
Расставаться не хотелось, но за стенами ставшей вдруг такой уютной избы шла война, и люди обязаны были выполнять приказы.
Летчицы пошли в штабную землянку, а летчики – на свою стоянку.
На следующий день немного распогодилось, и полеты возобновились. В этот день звено, в составе которого был Михаил, должно было нанести бомбовый удар по развилке дорог у Григоровского – разведка донесла о движении танков и пехоты немцев в этом районе.
В бомболюки загрузили бомбы-сотки – аж по восемь штук. Перегруз. Но «пешки» поднялись с аэродрома как обычно.
Чем больше летал Михаил на Пе-2, тем больше он влюблялся в этот самолет. Мощный, скоростной, надежный, с хорошим вооружением и бомбовой нагрузкой, привозит экипаж на свой аэродром, имея даже многочисленные пробоины.
До цели они добрались спокойно, однако там зенитное прикрытие оказалось неожиданно сильным. Немецкие «эрликоны» – 20-миллиметровые зенитные автоматические пушки – буквально исполосовали трассами небо.
Бомбили с горизонтального полета. Чтобы меньше находиться под зенитным огнем, все бомбы сбросили разом. Михаил обернулся. Внизу кучно, почти сливаясь в один, бушевали взрывы. Огонь, дым, перевернутые машины.
Только они начали делать разворот на восток, к себе, как появились две пары «мессеров». Кинулись с ходу – вероятно, их вызвали наземные части. Вот в чем немцам не откажешь – так это в том, что связь у них работала безупречно. Нужна артиллерийская помощь – связались по рации и получили, требуется авиационное прикрытие – через десять минут, а то и раньше, истребители на месте. Высокая организация. У нас нечто подобное появилось только к концу войны.
Звено летело треугольником: Михаил – слева и чуть ниже ведущего. Рожковец – правее и выше. «Мессеры» бросились из-за туч, сверху. Правда, одного не учли фашистские пилоты: солнце било им в глаза, мешая точно прицеливаться. Наверное, им очень хотелось поквитаться с «пешками» за разбомбленную колонну. «Мессеры» быстро приближались на пикировании.
– Командир, «мессеры» сверху! – крикнул Михаил. – Две пары!
– Вижу «мессеры»! – отозвался Демидов. – Приготовиться к отражению атаки!