Миллионер для уборщицы. Алла Арденова
представляет – исключительно твои вливания. Она вначале тебе в рот заглядывала, ты думал, послушной овечкой будет, легко управляемой. А она возьми, да и в стервозу превратись, но ты чет до сих пор ее терпел, не выгонял. Привык что ли.
– Что-то безрадостно ты мою жизнь описал. Я же не бедный человек, кажется, все есть для благополучной жизни, а тут одна чернуха.
– Не скажи, брат, у тебя фирма процветает, уважение партнеров есть. Ты, человек слова. Репутацию в бизнесе наработал что надо. Да и веселья у нас с тобой хватало. Именно за этим я тебя и привел. Сорри, что разговор в то русло вышел. Мы сто лет с тобой на эту тему не говорили.
– Спасибо, Дима, за экскурс по воспоминаниям.
– Я помог немного? Чет проклевывается в твоей голове?
– Пока нет.
– Поверь, брат, некоторые моменты, лучше и не вспоминай. Живи, радуйся! Лучше закроем эту тему, хватит ностальгировать! Давай лучше выпьем и закажем приват.
Выпить – не вопрос. Ее новое тело, как-то легко алкоголь воспринимало. Раньше бы Саша уже охмелела, а сейчас ни в одном глазу. Насчет стриптиза – это можно пропустить. А вот сам Дима – парень высший класс. Его танец ее завел бы куда больше.
Первый раз за свое пребывание в чужом теле, Саша пожалела, что теперь у нее между ног болтается приличное хозяйство. Теперь к парням вход строго запрещен. И вместо накачанного горячего мужского тела, придется созерцать голую грудь танцовщицы.
– До дна, Дим, – девушка решила, что на пьяную голову сие действо будет легче воспринимать.
Выпив, парень пошел договариваться о танце. Вскоре Сашу пригласили в кабинку. Уютный диванчик, приглушенный свет, задорная музыка и блондинка, извивающаяся на шесте. Стриптизерша двигалась грациозно, словно кошка. Медленно избавляясь от одежды, она подходила все ближе и ближе. Трясла перед глазами своей грудью, и налитыми ягодками-сосками.
Потом она уселась к Саше на колени и стала усиленно вилять бедрами. Наклонившись к самому уху, танцовщица прошептала:
– Я соскучилась, Ник…
Глава 16
– Мне очень плохо, не сегодня! – он пытался судорожно вспомнить, что женщины говорят и как действуют в подобных случаях.
– Шурка, я весь горю! – зловонный перегар Сеньки ударил в нос, лишив Ника способности дышать.
– Говорю же, слезь с меня! – алкаш плотоядно облизывал губы, щурил свои мутные болотные глаза в обрамлении желтых зрачков.
– Не морозься, козочка моя, давай побарахтаемся, помнишь, как раньше! – «муженек» не дожидаясь ответа, впился своими губами ему в рот. Язык в вязкой слюне пытался протиснуться сквозь его сжатые зубы.
Никита попробовал скинуть с себя алкаша. Но не тут-то было, в Александре от силы килограмм пятьдесят наберется, а жилистый бугай придавил ее тело, как муху. С трудом он сумел отвернуть голову, и прервать поцелуй слизких, слюнявых губ пропитанных табаком и перегаром.
– Проваливай, ты, что оглох! – Никита стал пинать его ногами, колотить руками по спине. Голова кружилась, силы покидали хрупкое девичье тело.
Сенька