Возмездие антагониста. Ярославия Кузнецова
Но не сегодня. И не вчера. Все эти дни ему кусок не лез в горло от тяжести навалившейся работы. С годами он выработал действенную стратегию, отстраняясь от количества смертей. Он просто делал свою работу. С холодной головой и без души. Но в данный момент люди сами не давали ему продвинуться в расследовании ни на шаг. Они целыми днями стучали во все двери, писали сотни жалоб, требовали предоставить ответы в течение трех дней, а подростков отыскать «в кратчайшие сроки от пяти до семи дней», указывали они в своих бесконечных заявлениях. Вместо выездов на место крушения, вместо обхода школ и детских секций – он целыми днями напролет строчил отписки. Мол, расследование ведется, а материалы дела не подлежат разглашению. Слезы в кабинете, крики в коридоре, скандалы внизу на контрольно-пропускном… Он и на обеде-то дома оказался только потому, что всё это бесконечное паломничество растянуло его железные нервы до состояния струн. Отшвырнув стул в сторону, он вежливо вытолкал очередную дамочку за дверь, запер кабинет на два оборота и отправился домой.
– Пап, а если вдруг в аварии никто не виноват? Вдруг эти подростки там случайно оказались?
Офицер полиции прищурился и перевел подозрительный взгляд на дочь. Он наблюдал за ней несколько секунд. Мари постукивала вилкой о край тарелки, пытаясь стряхнуть с неё кусочек стручковой фасоли, которую она с детства недолюбливала. Но делала она это расслабленно, словно задумавшись о чем-то отдаленном.
– На путях работают эксперты. Вряд ли что-то найдут после такой страшной катастрофы, там снесло не только рельсы, но и часть насыпи и даже деревья у кромки леса. Но если будут хоть малейшие зацепки, мы их, конечно, отработаем. Не волнуйся, никто не уйдет безнаказанным. А невиновных мы защищаем. Мы же полиция, дочь, не забыла? Нам можно и нужно верить
Он усмехнулся так по-доброму, что Мари смогла спокойно выдохнуть. Задавая этот вопрос, она знала, что отец непременно проверит её реакцию. Так оно и вышло. И она бы не решилась спросить его о подростках напрямую, если бы не долгие годы упорных тренировок. Отец всегда считал, что капелька строгости не повредила еще никому. Только благодаря этому Мари научилась виртуозно отыгрывать отстраненное безразличие и ложь во благо себе. Если бы кто-нибудь спросил её, что она умеет делать лучше всего, Мари бы ответила одним словом: лгать.
– Главное, не допустить самосуд. Народ жаждет крови за кровь. Не задерживайся на улице до темноты ближайшие несколько месяцев на тот случай, если начнутся единичные убийства подростков. Среди людей сейчас опасно, дочь.
24 сентября. У Мари.
Она мыла последнюю тарелку, оставшуюся после обеда с отцом, когда в домофон позвонили Юта с Максом. Они пришли гораздо быстрее, чем она ожидала. Ребята с самого утра ждали, когда мама Мари соберется на фермерскую ярмарку, куда она, как назло, совсем не торопилась. А сообщение в общем чате с десятью восклицательными знаками о том, что отец неожиданно вернулся на обед домой, развернуло их почти с середины пути. Они остановились в кофейне неподалеку.