Их второй шанс. Ольга Харченко
спадает вниз, будто бы одело, свисает с кровати. А Она под ним спокойно читает книгу. И те прекрасные лошади, резвящиеся у воды напротив радуги по ту сторону водопада.
– Это умиротворение. Я верю, что по ту сторону, она спокойно читает книгу и наблюдает за лошадьми, и иногда за нами. Мама очень любила лошадей. Картины все, что у меня есть. В них я могу иметь то, чего никогда не будет в реальности. Или то, что в этом мире мне не доступно. Там я могу воплотить в жизнь. Этот мир стал слишком сумасшедшим и не в лучшей интерпретации этого слова. И с каждым днем он становится все хуже.
– Эй, Софи. Так нельзя думать! Да в этом мире много непонимания и разных людей. Как плохих, так и хороших. Одни дарят добро, заставляя задуматься, как ты, например. Этими картинами. А другие наоборот. Третьи еще не решили и им нужно помочь решить, что нести в этот мир добро или зло. Но поверь в мире все в равновесии. Просто это нужно найти и увидеть. Ты видишь это вот так! Поэтому твои картины так искусны, это и есть ты! И это прекрасно.
– Ты хорошо говоришь! И кажется, понимаешь меня Мэри!
Они прошли в другой зал.
– Посмотри на этот зал. Как тебе такая сторона ее души – но тут Софи снова украл какой-то мужчина.
И сейчас сложно было сказать, что чувствовала Мэри в этот момент, то ли это страх, то ли удивление. В этой комнате свет был совсем тусклый. Но самое жуткое то, что серые тени будто бы живые гуляли по мраморному кафелю пола. Мэри даже дернулась от неожиданности. Казалось, будто Землю перевернули другой стороной, и наступила тьма. Столь вторая комната была жуткой, почти также же, как первая – прекрасна.
И Мэри замерла от проходящей мимо тени. Это был человек. На той картине, откуда тот сошел, был изображен черно-синий лес, освещенный лишь луной и несколькими звездами. Через лес лежит дорога, вдалеке по которой движется гигантская тень человека. Она выше верхушек деревьев, в том лесу. Дорога спускается с картины прямо на белую мраморную плитку галереи и та тень малого человека стоящего ближе к началу дороги спускается по ней. И проходит мимо нас.
Мистер Бауман как раз был в том зале, стоял возле одной из своих любимых картин. Увидев Мэри, он подошел ближе.
– Судя по Вашему состоянию, я могу предположить, что Вы сейчас чувствуете.
– И Вы не помогаете почувствовать себя лучше, вот так подкрадываясь.
– Приношу свои извинения. Добрый вечер!
– Добрый вечер, мистер Бауман.
– Я сам долго привыкал. Но согласитесь! Это так же необычно, как и жутко. Марели придумала его сама. Эту игру света и теней.
– Как?! Как вообще такое можно придумать?!
– Удивительно, правда?!
– Да!
– Она и была удивительным человеком!
Марели, была твердо убеждена, что в душе каждого человека есть свет и тени играющие с ним. Если им позволить, то они выиграют. Но если сохранять самообладание, то они так и останутся лишь играющими тенями и вернуться назад на свои места.
– Вот что на самом деле интерпретирует этот зал!
И Бауман слегка кивнул головой, потом добавил.
– Но как