Именинница. Пенелопа Дуглас
ты пойдешь сегодня со мной домой? – скептически нахмурившись, спрашивает Рич у Эйприл.
Грейди тихо хихикает, я улыбаюсь про себя. А Эйприл недовольно отворачивается.
Эта троица – наши завсегдатаи. Эйприл обычно не уходит домой одна, и все это прекрасно знают. Поэтому в вопросе Рича звучит нарочитая небрежность, которая помогает ему сохранить лицо после очередного отказа. Кажется, она не клеит лишь тех, кто старше ее. А всех остальных считает легкой добычей. Думаю, Ричу стоит продолжать попытки. Кто знает, может, в один из вечеров ему повезет.
Эйприл – хороший клиент и всегда оставляет щедрые чаевые. Но я присматриваю за ней, когда Коул рядом. Не раз видела, как она клеилась к женатым мужчинам, так что наличие девушки ее точно не остановит.
Я наливаю апельсиновый сок и ставлю бокал на салфетку. Эйприл подхватывает соломинку и забирает коктейль.
– Спасибо, – нараспев говорит она, а затем отворачивается, делает глоток и идет к своему столику.
Я провожаю ее взглядом: женщина садится рядом с двумя мужчинами, лица которых мне тоже знакомы.
Иногда, глядя на нее, я вспоминаю о маме. Не знаю, почему, ведь они совсем не похожи. Мама была блондинкой, а Эйприл – брюнетка. У нее темно-каштановые, почти черные волосы. Но зато примерно одного возраста. Эйприл под сорок, но одеваются они с мамой почти одинаково: короткие юбки, свободные шелковые топы, украшения и пятнадцатисантиметровые каблуки.
Как Кэм. Сестра унаследовала любовь к сексуальному стилю от нашей матери.
Интересно, мама угомонилась или все еще жаждет свободы, без которой не могла прожить, когда мне было семь лет. Я не скучаю по ней. Да и почти не помню. Но все равно иногда думаю.
Повернувшись, пробиваю чек за выпивку Эйприл и беру полотенце, чтобы вытереть стаканы.
Но тут входная дверь распахивается, и раздается громкое:
– Черт, как же здесь тухло.
Я поднимаю глаза, и волоски у меня на руках мгновенно встают дыбом. Мой парень входит в бар вместе с несколькими своими друзьями, но впереди компании идет обладатель слишком знакомого голоса, от вида которого моя кожа покрывается мурашками.
Джей Маккейб, мой бывший, медленно и неторопливо входит в бар, словно он все еще звездный квотербек из старшей школы, при появлении которого должны раздаваться аплодисменты. Забавно, но чем лучше я его узнавала, тем менее привлекательным он становился. Я мгновенно выпрямляю спину, словно в позвоночник воткнули стальной прут. Шея покрывается красными пятнами.
Коул идет позади с двумя парнями, а замыкает процессию Елена Баррос. Он хмурится, и на его лице появляется оскал, когда он смотрит на Джея, прежде чем перевести взгляд на меня.
Они почти не общаются, но иногда оказываются в одной компании. Думаю, Джей решил пойти сюда со своей сворой, а Коул увязался следом, чтобы убедиться, что у меня все хорошо.
Джей оглядывает бар, а затем его взгляд останавливается на мне, и уголки губ кривятся в легкой улыбке. Я тут же отворачиваюсь, а внутри все сжимается. Пытаюсь притвориться, что он не вызывает у меня никаких