Нить Ариадны. Евгений Кострица
хоть раз самому это увидеть. Я же повидал достаточно.
– Ты уступаешь? Уверен? – Вилка положила свой модуль рядом с поверженным монстром. – Это ж ты его съел. Лут твой по праву. Лечить и без булавы можно.
– Пф-ф… Без нее можно многое, но хилить лучше с ней! – фыркнул я, демонстрируя безразличие к шмоту и славе.
Лучшей наградой сейчас стал бы секс. Конечно же, только для того, чтобы спровоцировать Варю. По крайней мере, хотелось в этом себя убедить.
– Как хочешь… – буркнула Вилка, щелкнув застежкой на модуле.
Наш первый лут! Наш первый рарник!
Я старался выглядеть невозмутимым, но внутри дрожал от нетерпения. Нас всего двое, и шанс получить что-нибудь ценное выше. Особенно для того, кто открывает первым. Трофей будет усиливать только его.
– Кристалл! – Вилка осторожно передала мне увесистое янтарное зернышко.
Оно казалось теплым и приятно грело ладонь. Стоит потереть и растает, как масло. Вот за такими и охотится рейд. Сколько же их Дыра уже съела…
Отлично! Основную задачу мы выполнили даже вдвоем. Осталось найти своих – и домой. И так затянулось, на первый раз впечатлений хватит. А Варю я рано или поздно найду. Дальше пойдут твари серьезнее. До них нам еще расти и расти.
Рейд ветеранов Лабиринт бы высадил не сюда, а в адское пекло к монстрам постарше. Точка и сектор входа зависят от уровня рейдеров, а новичков, как правило, кидает в самое безопасное место. Минотавр трогательно заботится о корме для монстров, давая ему подрасти.
– А это что? – спросил я, заметив, что на дне ящика лежит еще что-то.
Это был амулет – черная капля на белом металле. Крохотный, не сразу увидишь, но мы знали о нем по каталогам. Как оказалось, редчайший предмет.
– «Вдовья Слеза»! – округлила глаза Вилка. Она отодвинулась, давая рассмотреть вещицу.
Уникальный артефакт с первого рарника? Этот амулет навсегда лишал способностей хилера, но давал «Поглощение жизни». Сильный дамаг, отличный дебафф. По сути, смена класса. Для нас – обмен шила на мыло. Кастер из Вилки такой же, как хилер. Лабиринт попросту издевался над ней.
Все эти трофеи так и останутся в нем. Они подобны богатству во сне – сколько ни собирай, с собой не возьмешь. Поэтому модуль используется, как персональная ячейка хранения. Он материализует предмет вновь, когда рейдер вернется. Контрабандой отсюда можно вытащить только кристаллы и мертвецов. Возможно, еще червя, как у Битика. Но тот уже скорее проекция, а не реальный объект.
– Будешь брать? – почему-то шепотом спросил я. Казалось, стоит заговорить громче, и драгоценный уник растает, как дым.
– Не знаю… – ответила она так же тихо. – А что, если Ваня больше не хилер? Кто тогда будет лечить?
– Ты права, – согласился я. – Закроешь крышку – лут исчезнет. А со «Слезой» больше никогда не сможешь лечить.
– Я понимаю, – кивнула она. – Так что же нам делать?
Модуль сейчас даже трогать нельзя. «Есть ли у нас другой хилер?» – вот в чем заключался вопрос. Что, если нет? Рейд неудачно