Инсайдер 2. Алекс Д
металлическим тоном. – Девушка не твоя забота, Роббинс. И больше не моя. Я отпустил ее в свободное плавание.
– И я тебя понимаю, – удовлетворенно хмыкнул Мартин. – Хотя такая горячая крошка Розариуму бы не помешала.
– Она не подходит, – категорично произношу я и добавляю: – Итан был прав.
– Кстати, об Итане, – мрачно начинает Роббинс, заставляя меня внимательно взглянуть на него. – Тут такое дело… – мнется он.
– Говори, не размазывай сопли.
– Он, согласно распечатке, отправил тебе за день до убийства Линди сообщение, где предупреждал о том, что она наняла адвоката и готовится разнести тебя в пух и прах в суде.
– Я его не читал. Это же можно проверить, – хмурюсь я, пытаясь проанализировать услышанное. Я действительно не знал, что Лин собралась устроить юридическую войну.
– Да, но ты же мог выяснить и другими способами. Я так не думаю, но вот детектив может предположить. К тому же Хемптон намекнул в том же сообщении, что Лин знает много личного о тебе… Хммм… того, что лучше не придавать огласке. Это так?
– Да, – киваю я после небольшой заминки. Шум в ушах усиливается по мере учащения дыхания и тарабанящего, словно молот, сердца. Я перевожу взгляд на окно, пытаясь успокоить пульс равномерным дыханием. Бл*дь, я нуждаюсь в холодном душе, чтобы смыть себя пот и омерзительный запах блевотины, но не уверен, что переживу банные процедуры в закрытом пространстве. Это может многим показаться диким, но в моем доме даже стены ванной комнаты и туалета сделаны из стекла. Разумеется, что снаружи оно тонировано. Однако те редкие гости, которые приходили ко мне, предпочитают справлять нужду в другом, традиционном туалете. Никому не хочется сидеть на унитазе на глазах у всего города, даже если ты знаешь, что стекло с оборотной стороны непрозрачное. Зрительное восприятие для человека иногда важнее голоса разума. «Самого главного глазами не увидишь», так, вроде, говорил Маленький Принц Экзюпери. И я согласен с ним на сто процентов. Он понимал в устройстве мира куда больше, чем многие ученые, получившие Нобелевскую премию за свои открытия.
– Эти обстоятельства могут всплыть в ходе расследования? – осторожно спрашивает Роббинс.
– Расследование необходимо направить в другое русло, – резко отвечаю я. – На поиски убийцы, а не полоскание моего грязного белья. Хотя, я сейчас с удовольствием бы пополоскал себя.
– Ну, да, воняешь отвратительно, – поддакнул Мартин и тут же заткнулся, когда я одарил его уничтожающим взглядом.
– Что сейчас есть у следствия по факту? – спросил я.
– Немного. Почерк тот же, что и в случае с твоей матерью, – Мартин встает со стула, на котором сидел, и неспешно проходится к окну, убирая руки в карманы пиджака. – Обе были связаны в положении сидя, руки за спиной. На месте преступления никаких следов взлома или сопротивления, что говорит о том, что жертвы могли знать преступника. Тринадцать проникающих ранений в область грудной клетки, нанесенных острым колющим предметом. Ну, и прямая связь обеих жертв с тобой. Выглядит все это не очень, учитывая назревавший