Шипы роз. Серия «Время тлеть и время цвести». Галина Тер-Микаэлян
ни разу даже не взглянула. Трижды Настя пыталась дозвониться до Антона, но домашний телефон его не отвечал, а в клинике трубку брала секретарша и каждый раз сообщала, что «Антона Максимовича нет на месте». Пробовала она как-то позвонить Кате, но к телефону подошел незнакомый мужчина и каким-то особо вкрадчивым голосом сообщил, что «Катенька сейчас принимает душ»
Оставалось надеяться на Лизу – та на неделю задержалась у родителей в Германии. Поначалу Настя ждала приезда подруги с нетерпением – хотела просить ее отправить Алеше послание со своего компьютера. Когда же Лиза появилась – веселая, отдохнувшая и невероятно хорошенькая, – Настя внезапно вспомнила одолевший ее в Швейцарии приступ ревности. И решила ни о чем не просить. К тому же Лиза была настолько занята воспоминаниями о своих летних похождениях, что о делах Насти совершенно позабыла.
– Меня этот Петька – дон Педро – просто достал, – в сотый раз рассказывала она на перемене в туалете у окна. – Нет, я думала, в Португалии мужики другие, честно. Покруче. Потом я в опере с одним парнишей познакомилась, Димка зовут, он в МГИМО на третьем курсе, представляешь? Мы с ним еще в Лиссабоне договорились встретиться, а тут деду приспичило в Германию к родителям лететь, пришлось его везти – дряхлый, куда ему одному. Такой, знаешь, старик, а все к секретаршам под юбки лезет. Одна по-английски ничего говорит, так она мне по секрету рассказала – она ему минет делает.
– Это тот дед, который негр? – спросила заинтересованная Настя, на время позабыв о своих невзгодах. – Ты же говорила, что у него гарем.
– Так это раньше, у него вообще жен было до черта. Поставит их ночью в ряд и трахает по очереди. Сейчас-то, конечно, уже не то, ему шестьдесят пять. Жен только для вида держит, а для секса ему профессионалки нужны, а то не встанет.
Настя подумала о своем отце, которому скоро шестьдесят.
– А до какого обычно… живут?
– Нормальный секс у мужиков только до тридцати, – объяснила Лиза, – а у некоторых вообще до двадцати пяти. Сорок, пятьдесят – уже «Виагра», а в шестьдесят и она не поможет, это критический возраст. Тут нужно будет, чтобы у него и настроение было, и чтобы печень с зубами не болели, и возбуждать его по-всякому. Короче, подружка, на нормальное траханье у мужиков лет десять, не больше. Выйдешь замуж, а через год-два начнет он тебе нудеть-зудеть. Поэтому замуж вообще не стоит выходить – себе дороже обойдется. Мы-то можем хоть до ста лет трахаться, а тут тебе сядет на голову какой-нибудь импотент и начнет жизнь отравлять.
Звонок на урок прервал их занимательную беседу. Настя со вздохом сползла с подоконника.
– Что у нас сейчас – история? Меня уже этот новый историк достал. На каждом уроке типа, – передразнивая историка, она скривила губы и сделала визгливый голос: – Воскобейникова, это ты должна знать. Воскобейникова, у тебя папа политик, как же ты таких вещей не знаешь!
– Да? А мне он нравится – ничего мальчик, – Лиза фыркнула и очаровательно