В погоне за миллиардом. Серия «Время тлеть и время цвести». Галина Тер-Микаэлян
ворота. Тот с криком отскочил в сторону. Мерседес проехал мимо него и свернул на проселочную дорогу, которая вела к Киевскому шоссе.
Лилиана, стоявшая на крыльце и зажимавшая платком кровоточащую бровь, следила за своим быстро удалявшимся мерседесом. Она повернулась к охранникам, уже выводившим из гаража другую машину.
– Догоните мальчишку и привезите – каждому по тысяче долларов. Живым или мертвым, ясно?
Проселочная дорога, ведущая к Киевскому шоссе, была в отвратительном состоянии, и Миша боялся особо прибавлять скорость. Однако, когда он повернулся и увидел сзади черный форд, его охватила паника – преследователи были уже на таком расстоянии, что еще чуть-чуть и они вполне могли начать стрелять по колесам. Их водитель, не обращая внимания на рытвины и ухабы, делал около ста пятидесяти в час, поэтому Миша решился и тоже нажал на акселератор. Его автомобиль проскочил под самым носом выезжавшего с боковой дороги тяжелого пассажирского автобуса, и тот слегка задел бампер мерседеса. Выровняв машину, Миша помчался дальше, оставив позади грохочущий ржавый икарус, но форд воспользовался этой небольшой заминкой, расстояние между ними существенно сократилось.
Послышался хлопок, потом другой, и Миша сообразил, что сзади стреляют. Впереди маячила автобусная остановка, на которой стояли люди, и у него мелькнула слабая надежда, что преследователи не станут стрелять при свидетелях. Сразу после остановки был поворот на Киевское шоссе, и в тот момент, когда Миша свернул направо, он почувствовал, что правое колесо выразительно «фукнуло» – шину пробили сразу две пули. Мерс подпрыгнул, вылетел на обочину дороги, но к счастью не перевернулся. Миша выскочил из машины и понесся в лес, срезая угол.
Форд, выехав на шоссе, остановился возле осевшего мерседеса. Преследователи выскочили из машины и, не видя уже скрывшегося среди деревьев беглеца, решили прочесать всю окрестность. А Миша мчался, подгоняемый страхом, плохо понимая, куда бежит, но такова уж была в этот день его счастливая звезда – узкая просека вывела его прямо к автобусной остановке. Икарус, что давеча чуть не сшиб его, как раз подъехал и распахнул двери.
Недолго думая, Миша ринулся следом за шустрой старушонкой, которая карабкалась по ступенькам и одной рукой толкала перед собой огромный мешок, а другой волокла следом сумку-каталку. Подхватив каталку, он втолкнул ее в салон вместе с бабкой, сам влетел следом и упал на свободное сидение, хватая ртом воздух. Водитель икаруса, убедившись, что все пассажиры вошли в салон, закрыл двери, и ржавый гигант, вздымая пыль, тронулся с места.
Вновь вошедшие пассажиры рассаживались, споря, куда лучше поставить сумки. На Мишу никто не обращал внимания, и загнанный вид его никого не удивил – если опаздываешь на рейсовый автобус, который ходит с интервалом в четыре часа, то и до смерти себя загонишь. Над Мишей нависла могучая кондукторша с висевшей через плечо кожаной сумкой.
– Отдышался,