Валентин Несмыкалов. Омар Гаряев
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Летом 1941 года враг шёл к Москве. Был взят Минск и немецкие генералы группы армии «Центр» торжествовали победу: «русские хоть и отчаянно сопротивляются, но у них нет никаких шансов. Их армия деморализована, они бегут, подбирая штаны, а доблестные солдаты фюрера стреляют им вдогонку», – так пела геббельсовская пропаганда* в предвкушении скорого завершения летней компании плана «Барбаросса»*.
Однако стратегам немецкого рейха было невдомёк, что та идея, которую они проповедовали и которая сподвигла их совершить вероломное нападение* на СССР, была глубоко ошибочной; идея эта базировалась на убеждении, что во-первых, немецкий народ является высшей расой, именуемой «арийской», и что только немецкому народу дано право властвовать над другими народами из-за его «исключительного происхождения», мол, другие народы, в том числе славянские не имеют такую чистоту крови, как немецкий народ и значит им уготовано быть батраками и рабочим «скотом» для обслуживания славных воинов «рейха», которым за их заслуги перед фюрером будут дарованы земли на востоке. «Коммунизм – главный враг той идеологии, которую мы исповедуем и если мы сейчас не очистим и не освободим Европу от этой заразы, то завтра нам нечего будет пенять на себя, так как она проникнет к нам сюда, в наш дом, наш „фатерлянд*“, как это случилось в 1918 году. Наша цель – уничтожить логово коммунистов на востоке и обратить в истинную веру население этой страны, а тех, кто будет сопротивляться нашей воле мы сожжём, как сжигали раньше ведьм, ведь нет пагубнее заразы, чем идеология большевизма!»
Такие речи немецкий народ слышал из репродукторов на улицах, по радио в домах и он принял эту идею необходимости войны на востоке, как и раньше идею превосходства немецкой нации над остальными, а значит, благосклонно отнёсся к захвату Чехословакии, Польши и позднее других стран Европы.
Однако, несмотря на всю оголтелость геббельсовской пропаганды в Германии находились люди, кто ненавидел политическую клику, пришедшую к власти в 1933 году и более того, оказывал ей и её сторонникам сопротивление. Старшему поколению известны имена немецких антифашистов, погибших в застенках гестапо* и названия антифашистских подпольных организаций – Эрнст Тельман, «Красная Капелла», «Белая Роза». Но сегодня я хочу, чтобы мы вспомнили парней и девчат советской страны, которые по зову сердца надели солдатскую форму и отправились защищать свою страну. Они защищали её не из-за того, что они коммунисты или комсомольцы*, они защищали её потому, что это была ИХ страна, здесь жили ИХ отцы и матери, дедушки и бабушки, они жили по своим обычаям и у них была СВОЯ цель и мечта, которая позволяла надеяться на жизнь в лучшей стране, избавленной от недостатков капиталистического мира.
В одном городке большой страны жил паренёк со смешной фамилией Несмыкалов. Друзья шутили над ним: «Вон, Валя идёт, у него что-то не смыкается! – Где не смыкается? – Не спрашивай, сам знаешь где!» – такие шуточки ничуть не волновали уравновешенного Валентина. Он ко всему относился, как чему-то такому, отчего нельзя уйти, уклониться. Он воспринимал всё, что с ним происходит, как перст судьбы – его фамилия, родители, городок, где он жил, друзей, которые повстречались на жизненном пути.
Это был светловолосый паренёк восемнадцати лет, окончивший тем летом десять классов и мечтавший стать металлургом, только не рабочим, а инженером*. С этой целью после сдачи выпускных экзаменов в школе он усиленно готовился поступать в политехнический институт. Но грянула война, и всех, кто достиг призывного возраста, забрали на фронт.
Валя и его сверстники, все как один пришли в военкомат. Не было уклонистов в их среде, потому что иначе и быть не могло. В советской стране молодёжь воспитывалась в духе своего времени – не было места индивидуалистическому мировоззрению и идеологии «пусть весь мир рушится, а моя хата с краю». Если происходила гигантская стройка в стране, то молодёжь первой откликалась и ехала туда, куда звала страна. А страна означала Родину, она означала «дом». Когда в доме начался «пожар», то все как один бросили свои дела и устремились «тушить его». Таково было мировоззрение советского человека, таковым было желание молодых людей.
Валю направили срочным порядком в одну из строевых частей, формирующуюся за счёт прибывающего пополнения. Их учили стрелять, учили штыковому бою, словом всему тому, что должен был уметь делать солдат – пехотинец. Не учили лишь тому, как вести себя в случае окружения, ведь никто не думал, что Красной Армии придётся отступать и попадать в котлы окружения. Им твердили политруки*, что Красная Армия сильна и что победа будет за нами!» – все верили, что пройдёт неделя – другая и война закончится, доблестная Красная Армия выгонит врага взашей и освободит занятые советские города. С таким настроем уходили солдаты на фронт и с таким настроем поднимались в атаку.
Эшелон, в котором Валентин ехал на фронт в составе дивизии шёл ходко, останавливаясь лишь на крупных узловых станциях, чтобы пополнять запасы воды, и двинуться дальше, туда, где враг рвался к Ленинграду – городу революции и являвшийся символом победы рабочих и крестьян над царским строем, над