В Шотландском замке. Вера Крыжановская-Рочестер
Вот какое животное! Понимает ведь, что может лишиться своего хозяина. Я прикажу подать карету, а вы, барышня, потрудитесь пройти в залу, я должен помочь больному. Если же за вами завтра не приедут, значит барин еще слишком слаб для занятий.
Только на четвертый день после этого случая приехал за нею экипаж, но минувшие три дня были удивительно тяжелы для Мэри. Образ Ван-дер-Хольма, как кошмар, преследовал ее и, сверх того, мучила необъяснимая жалость и жгучее желание видеть его. Ночью ей слышался будто голос, звавший ее, и ее сердце тревожно билось. Эта внутренняя тревога была для нее еще и тем тяжела, что она должна была скрывать ее от окружающих. Она никогда не говорила матери, что очертя голову бросилась в изучение темной области магии, боясь волновать больную из-за страшного вынесенного ею удара и жизненных лишений, тяжело отразившихся на Суровцевой и маленькой Наташе, вообще слабой и малокровной.
С тяжелым сердцем, мучимая тоской, от которой трепетала каждый раз, вошла Мэри в таинственный дом.
Ван-дер-Хольм принял ее в библиотеке. Он сидел в кресле, бледный и осунувшийся, точно призрак, а лихорадочно блестевшие глаза его глубоко впали. Кот был на своем месте, на спинке кресла. Мэри выразила свое живейшее сочувствие.
– Разве нет средств, чтобы облегчить вашу страшную болезнь? – спросила она, дружески пожимая его влажную, ледяную руку.
Горькая усмешка искривила губы Оскара Оттоновича.
– Если даже такое средство и существует, то его трудно достать.
– Что же это за лекарство? – удивленно спросила Мэри.
– Смерть. Только она избавит меня от моих телесных страданий. Если бы я мог умереть… но я этого не могу!..
– Не можете умереть? Почему? Как можете вы быть лишены конечного освобождения, дарованного каждому Божьему творению! – возразила Мэри, смотря в красивое, мертвенное, искаженное страданиями лицо собеседника с любопытством, подернутым чувством страха и сожаления.
– Тсс! – произнес Оскар Оттонович, поднимая свою прозрачную, точно восковую руку. – Не произносите здесь никогда этого имени. Разве вы не понимаете, что здесь вы находитесь в области врага Неба? – Он стремительно встал и легкий румянец покрыл его бледные щеки.
– Мэри, освободите меня! Я завещаю вам все: мое имя, богатство, знание: все, все! Вы навсегда избавитесь от бедности, а я облеку вас в страшную мощь за бесценное благодеяние – дать мне умереть, выйти из этого обреченного разрушению тела и избавиться от переживаемых мною страданий. Увы! Ведь я же не всегда был проклятым и только нужда да голод толкнули меня в ад.
При этих словах кот вскочил, изогнул спину и зарычал со свистом, а зеленоватые глаза его сверкнули адской злобой и точно метнули искры.
Ван-дер-Хольм пришел в страшное раздражение.
– Молчать, чудовище!. – крикнул он, поднимая сжатый кулак и делая знак, фосфорически блеснувший в воздухе..
Кот пронзительно взвизгнул, а хвост и вся шерсть его встали дыбом, потом он пластом упал на