Русский ветер. Гражданская лирика. Валентин Тарабрин
ты ласковая, милая,
Я тобой всегда горжусь.
Ты – великая, единая,
Наша мать – Святая Русь!
Ты, по русскому обычаю,
Сыновей умела ждать.
А судьба твоя, величие
В том, что можешь всё прощать.
С тёмной силою управишься,
И умом врагов затмишь.
Добротой и верой славишься,
Все народы примиришь.
И пойдешь сажать по зернышку
Семя братства и любви.
Ах, ты, Русь моя, «Алёнушка»,
Ты – заложница судьбы!
У тебя глаза бездонные,
Ты в них сердцем загляни.
Там пути твои исконные,
Заповедные пути.
И ведёт тебя дороженька
В неизведанную даль…
Да хранит тебя твой Боженька
За ту светлую печаль!
За печаль твою и радости
Выпьем стоя и до дна.
Ах, ты, Русь моя, сударушка,
Песня светлая моя!
Лето в деревне
Провинциальный роман
Я не был в Праге и Милане,
Ни в Лондоне, ни в Сан-Хосе.
Ни в Монте-Карло, ни в Майями,
Ну, в общем, не был я нигде.
Зато я был у бабы Мани,
Что в деревушке той живёт.
Там в лес ходил я за грибами,
Пел песни ночи напролёт.
Ловил рыбёшку в речке тихой,
Встречал стеклянную зарю.
Мчал на коне по ветру лихо,
Чтобы за хвост поймать мечту.
Вечор играл я на гармошке,
Пил добрый самоварный чай.
Читал Есенина немножко
Под заводной собачий лай.
Пьянил меня закат бордовый
И дивный колокольный звон.
А дед Кузьмич уже, по новой,
Курил свой знатный самогон.
Я слушал в русском поле травы,
Внимал душой берёзы грусть.
Цедил целебные отвары,
Чтоб напоить Святую Русь.
Еще мне нравилось в деревне
Гонять с утра на луг коров,
И просыпаться в доброй лени
С ядрёным криком петухов.
Я ладил с лёгким паром в бане.
Дурь хвойным веником сгонял.
И вспоминал девчонку Таню,
Хмельную ночь, и сеновал…
Ну опосля уж, на крылечке,
Любуясь звёздной тишиной.
Я размышлял с луной о вечном,
О том, что мне пора домой.
Провинциальная картина,
Как дорог милый образ твой!
Растёт там ягода-малина,
Звенит в лесу родник живой.
Я не поеду в Рим и Ниццу,
В Париж я тоже не хочу.
Мне по ночам Россия снится,
Всем сердцем родину люблю!
Печные думы
Жизнь куда-то пролетела, пробежала, пронеслась,
Словно девица пропела, словно ёлка растряслась.
И теперь в полёте вольном, совершая белый круг,
Мажусь я лечебной солью, есть в ногах такой недуг.
Сколько в жизни перепел я, перепил и переспал…
Сколько судеб