Призраки страсти. Антон Леонтьев
взял в свои ладони руку Натальи и заговорил грудным голосом с отеческими интонациями:
– Конечно же, вас тотчас проводят к мужу и сыну – как только это станет возможным. Но они оба сейчас в операционной. Однако причин для волнений нет – повреждения хоть и многочисленные, однако не такие тяжелые, как показалось на первый взгляд. Да и врачи здесь работают просто великолепные!
Голос господина в шикарном пальто был медовым, но Наталья чувствовала фальшь. Чего он хочет от нее? И вообще, кто он такой?
– Меня зовут Генрих Минц. Наталья Валентиновна, разрешите угостить вас кофе… С вами обязательно побеседует заведующий отделением, однако он в данный момент находится в операционной.
Генрих Минц, конечно же! Известный на всю Москву, нет, на всю Россию адвокат, частенько мелькающий в разного рода интеллектуальных и псевдоинтеллектуальных телепрограммах, в совсем даже не интеллектуальных ток-шоу, а также на различного рода вернисажах, приемах и фуршетах. Наталья вспомнила – Ира, сестра Романа, сама адвокат, отзывалась о своем маститом коллеге крайне пренебрежительно, заметив как-то, что тот готов сам пойти на преступление, лишь бы добиться благоприятного для своего клиента исхода дела и шумного паблисити для самого себя. Впрочем, кажется, у Ирины когда-то, на заре ее юридической карьеры, был бурный роман с Минцем, завершившийся подлинной катастрофой. Деталей Наталья не знала. Клиенты у Минца были, конечно же, не простые смертные, а исключительно богатые, очень богатые и даже очень, очень и очень богатые и влиятельные личности.
Наталья хотела спросить, что Минц делает в Склифе и какое отношение адвокат имеет ко всему происходящему, однако неловко было атаковать его таким образом сразу.
В их распоряжение был предоставлен чей-то кабинет. Генрих Минц отодвинул стул, приглашая Наталью усесться за стол.
– Вам в вашей нынешней ситуации просто необходим крепкий кофе. И я уже позаботился, чтобы его принесли, – произнес он.
В дверь постучали. На пороге возникла миловидная девица, державшая в руках поднос с фарфоровым кофейником, такими же чашечками и с корзиночкой пряников.
Меньше всего Наталья хотела что-то пить и есть, однако отвязаться от Генриха Минца было невозможно. Он сам налил кофе в чашку и поставил ее перед ней. Тогобицкая сделала крошечный глоток. Адвокат внимательно наблюдал за ней и добавил:
– На вас ведь лица нет… Пейте, пейте! Это придаст вам сил.
Наталья обратила внимание на то, что себе Минц кофе не налил. Тот, верно интерпретировав ее удивленный взгляд, мягко заметил:
– У меня, знаете ли, гипертония, так что кофе и сладости противопоказаны. А вот вам нужны и кофеин, и углеводы. Ну что же вы, пейте!
Нехотя женщина снова отхлебнула из чашки. Кофе был обжигающим – и при этом со странным, едва уловимым металлическим привкусом. Поставив чашку на блюдце, Наталья заговорила:
– Я хочу знать, что именно произошло. Каково состояние моего мужа и сына? И кто в конце концов виноват в