Удар. Виктория Камалова
мне эту красоту хозяйка подарила. Выпали три камушка, и застежка не всегда срабатывает. Но я умудрилась застегнуть. Миссис Бернадетти собиралась её выбросить, но потом увидела меня и решила порадовать. Как же удачно я ей подвернулась! Слава небесам! Нет сегодня человека счастливее меня. Только, Вилли, откуда ты узнал про брошь?
– Мэри, успокойся. Просто совпадение. На рисунке может быть любая другая брошь. Вспомни, линии там быстрые, нечеткие. Когда мы смотрим на эту нарисованную брошку, мы включаем воображение. А представить можно что угодно. Прости, не хотел тебя напугать.
– Да нет же! Я так рада этой брошке. Спасибо, Вилли!
Она быстро чмокнула меня в щеку, смутилась и убежала. Я стоял как истукан всё еще ощущая тепло нежных губ на щеке. Вдруг голова снова закружилась, перед глазами поплыло, и вокруг всё померкло.
Глава 4
Я очнулся на полу кухни. Вокруг суетились Мэри и Кэтти. Они дали мне стакан воды, и я выпил залпом всё до последней капли. Кэтти работает только на кухне – стряпает и прибирается. В доме я её вижу редко – раз в месяц примерно, во время генеральных уборок.
Девушки взволнованно суетились вокруг меня, а сквозь открытую дверь в кухню на меня смотрела встревоженная морда Бруно. Я еще не рассказывал вам, что кроме Спайди у меня есть друг – серый кот. Тот самый, которого я рисовал для хозяйки. Зовут его Бруно, и подружились мы с ним при очень интересных обстоятельствах.
В тот день меня послали разгружать продукты, которые привезли два мужика. Здоровенные, куда крупнее меня. Оно и понятно: я – художник, они – грузчики. Я помогал Мэри носить коробки и ящики на кухню и раскладывать их по местам. Бруно учуял съестное и крутился под ногами.
Один из грузчиков грубо пнул его. Бруно взвизгнул и отлетел ярда на два. Мое сердце застучало громко и часто. Я не испугался, просто кота стало жалко. Руки и ноги мои затряслись, и я набросился на мужика с криком: "Не трогай кота! Что он тебе сделал?" Грузчики остолбенели от моей наглости. Но быстро пришли в себя и стали меня избивать. О, это они делали мастерски. Перекидывали меня друг другу как мяч. После первого удара показалось, что я вот-вот потеряю сознание – так было больно. Ещё секунду-две я сопротивлялся, но от сильного удара в живот задохнулся, сложился пополам и упал. В глазах потемнело. Пытался встать, но мужики принялись бить меня ногами. Я сдался. Наверное, они меня убили бы, но на шум пришла миссис Бернадетти.
От её крика грузчики вытянулись в струнку и стали оправдываться, точно школьники, мол, малец первый начал. Я подтвердил их слова, и хозяйка отпустила грузчиков. Но Мэри не смолчала. Рассказала, как я заступился за кота. Помню, как сидел на полу, размазывал рукой кровь по лицу и с удовольствием слушал её похвалу.
Подошёл Бруно, потёрся широким лбом о мою ногу, заурчал и принялся слизывать кровь с моей руки. Растроганные миссис Бернадетти и Мэри дали нам с Бруно молока, а мне достался ещё и кусок пирога.
Только дома я понял, как сильно меня отколошматили. Тело покрылось огромными синяками и ныло. К шишкам на голове нельзя