Я тебя тоже. Кристина Резник
общем, у тебя есть брат, ему 11 лет, – услышала я.
Спустя пару минут, словно оглушенная, я вышла в коридор. В кабинете отца горел свет. Я дернула ручку. Отец сидел за столом, уставившись в какой-то блокнот. На носу, как всегда, болтались очки, а на шее, держась за веревочки, висели другие. В ответ на мое бесцеремонное вторжение он встрепенулся и выпрямился на стуле.
– Рита? – спросил он, удивленно.
Я собралась поздороваться, но слова застряли в горле. На языке, готовые сорваться, крутились бессмысленные вопросы: «Где?», «Как?», «Почему?». Отец терпеливо смотрел на меня, словно готовый к допросу. Еще секунду выждав, я плотно закрыла дверь его кабинета и вернулась на кухню. Там все еще сидела в растерянных чувствах мама. Я встала сзади, чтобы избавить ее от необходимости смотреть мне в глаза
– Хочешь, я останусь? – я положила руки на мамины плечи.
– Нет, – она накрыла мою руку своей хрупкой ладошкой, – езжай, развлекайся. Все хорошо, я просто хочу побыть одна.
Еще немного постояв вот так, ощущая тепло ее руки, я ушла, больше не сказав ни слова. Пройдя всего пару этажей, я опустилась на ступеньки, словно придавленная тяжелым грузом. Мне вдруг представилось, что когда-нибудь и я, покинутая своей дочерью, буду сидеть вот так, одиноко, на кухне. И лить слезы, узнав, что мой муж все эти годы вел двойную жизнь. Сколько жен готовы мириться с неизбежным, лишь бы не упустить, не отпустить с таким трудом добытое женское счастье. Но, то ли это счастье?
Я вдруг ощутила себя подростком, который изо всех сил изображает из себя взрослого. А на поверку ни черта не смыслит в этой жизни! Перед которым открыты тысячи больших дорог, а он свернул на проселочную, и бредет по ней, сам не зная куда.
Так, в один прекрасный день образ «идеальной семьи» был навсегда развенчан. Со своим братом, по настоянию матери, я не общалась. Но, спустя годы, он сам нашел меня в социальной сети. «Привет, Рита! У нас с тобой одно отчество», – решил он начать знакомство с невинной шутки. «Прага», – прочитала я в строке местоположения. Мы начали переписываться, и по мере того, как я все ближе узнавала его, я начинала понимать, что он, как и я – оказался заложником этой двусмысленной ситуации. Мой отец много лет жил на две семьи, помогая своей любовнице растить сына, и заботясь обо мне и жене. Кому от этого было хуже? Но в итоге, каждый из нас отчего-то чувствовали свою вину. Так или иначе, у меня был брат, звали его Данил, он жил в Праге и с нетерпением ждал меня в гости. А я все откладывала встречу с ним на неопределенный срок.
Со временем родители прониклись симпатией к некогда ненавистному зятю. Еще бы! Уже который год он, за свой счет, отправлял их в корпоративный санаторий. Отец страдал позвоночной грыжей, а мама все так же заботливо, как и много лет назад, подкладывала ему под спину подушку. В нашем доме для них была оборудована отдельная спальня. Но в последнее время они приезжали не часто, предпочитая общаться по скайпу.
Часы показывали 7 вечера. Нина с минуты на минуту должна была привезти за заклание своего агнца. И Вадим в коем-то веке вернулся домой вовремя. На столе, в ожидании гостей, расправив «крылья», лежала