Избранная публицистика 2009 – 2015 гг.. Михаил Стрельцов
но, не имея навыков стрельбы (вот так охотник!), ранил только лошадь конвоира, сопровождавшего карету. Отсылка к польскому «неудачнику» здесь имеется во фразе «больно, родимый, я зябок руками», ведь, как известно, русские всегда подтрунивали над поляками за их «зябкость» в наших условиях. Например, поляки в стихотворении К. Ф. Рылеева «Иван Сусанин» говорят так:
Вина нам, хозяин! мы смокли, иззябли!
Скорей!.. не заставь нас приняться за сабли!
Так что не совсем «крестьянские» и «охотничьи» байки ведал Мазай, если к ним присмотреться внимательно. И если уже во «вступлении» мы находим политический подтекст, то логичным было бы предположить, что и байка о спасении зайцев и не байка вовсе, а некое политическое виденье ситуации. Если предположить в этой иносказательности, что зайцы это крестьяне и есть, то мы наблюдаем до точности следующее: происходит их вынужденное спасение, иначе они могли бы захлебнуться в том половодье, которое здесь играет роль тех душных для крестьянства социальных условий, которые предлагало им крепостное право. Но что же происходит дальше? Совсем по-новому, как от пророчества, начинает веять от посвиста Мазая:
А чур зимой
Не попадайся!
Прицелюсь – бух!
И ляжешь… У-у-у-х!..
А его пояснения просто пугают:
За ночь больные мои отогрелись,
Высохли, выспались, плотно наелись;
Вынес я их на лужок; из мешка
Вытряхнул, ухнул – и дали стречка!
Я проводил их всё тем же советом:
«Не попадайтесь зимой!»
Я их не бью ни весною, ни летом,
Шкура плохая, – линяет косой…»
Таким образом, Мазай сообщает Некрасову, что нынешняя реформа необходима лишь за тем, чтобы крестьяне «высохли, выспались, плотно наелись», мол, шкура их сейчас не годна, а вот «зимой» будет другое дело. Другими словами, Мазай не верит в добрые намеренья власти, полагая, что в дальнейшем закабаление крестьянства будет неминуемым. И действительно, в памяти народной ещё жива ситуация с «юрьевым днём», когда власть, когда хочет, может даровать свободу, а когда передумает, может эту свободу обратно забрать. Согласимся, что такие намёки затем не особо приглянулись и большевикам, вначале щедро раздававшим землю, а потом силком загонявшим крестьянство в колхозы.
И тут мы близко подошли к выяснению основного вопроса нашего исследования: почему Мазай у Некрасова именно «дедушка», а не «дед». Предъявленная ранее версия, что Мазай навроде юродивого из-за пережитой личной трагедии, чудаковатости в поведении, нуждается в углублении. Разумеется, к виденью юродивых прислушивались. Притча о том, что ждёт русское крестьянство в ближайшем будущем, ни хороша, ни плоха, – просто итог размышлений для тех, кто думает над этим вопросом. А Некрасов, мы знаем, думает. Но отчего же мнение какого-то очередного не то юродивого, не то сказочного персонажа ему в данном случае кажется важным?
Не от того ли, что Мазай юродивый не простой? Даже, предположительно, – дворянских кровей. Ведь он особо не озадачен возлагаемыми на него обязанностями идущих реформ. Не занимается выкупом своей земли,