Полоса прибоя. Анатолий Галкин
музейная старина…
Посреди ночи Оленька встала и вышла на огромный балкон с мраморными вазами по углам.
Далеко внизу море, а на нем серебрилась лунная дорожка. Слева – Гурзуф и темная громадина Медведь-горы. А справа – огни ночной Ялты.
Вероятно, что и сто лет назад все здесь было точно так, как сейчас. И море было, и скалы, и луна. Вот только в этом дворце находился его хозяин – какой-нибудь граф или князь. И жил он здесь до самых большевиков, до осени 1920 года…
Ольга вернулась в спальню и забралась на кровать… Странно, но Денис так и не проснулся. Вот украдут жену, а этот соня будет спать! Завтра надо сделать выговор…
Вестовой принес депешу из Севастополя, письмо от самого Врангеля…
Князь Яблонский не считал себя полководцем. С верховным главнокомандующим он виделся лишь на совещаниях. А тут – личный пакет.
Дмитрий Николаевич махнул рукой, отпуская вестового, но солдатик стоял и хлопал огромными ресницами. Рот его безмолвно открывался, как у поднятой в лодку рыбы. Это он хотел что-то сказать, но никак не находил слов.
– Ты что, любезный? Свободен! Иди на все четыре стороны.
– Не велено!
– Что – не велено?
– Уходить не велено. Приказано получить ответ.
– Понятно… Подожди, голубчик, внизу. Я тебя с балкона кликну…
Было раннее утро. Яблонский только встал, еще не завтракал и ходил по своей огромной спальне в ярком красном халате.
Ему нравилась эта комната. Темное резное дерево на стенах и потолке. Кровать, по краям которой четыре витых столба, а сверху балдахин с бахромой… Все это было похоже на английский замок в средние века.
Перед самой войной с германцами он венчался с молодой женой. Свадьбу гуляли в Ялте, а сюда приехали в сумерках. Они вдвоем шли по темным коридорам, и он, дурак, пугал Анастасию приведениями.
Она дрожала всем телом и прижималась к нему от страха, забывая, что начинается ее первая брачная ночь… Это было шесть лет назад.
Последнее письмо от Анастасии князь получил месяц назад. На конверте стоял парижский адрес.
Яблонский подошел к бюро и долго выбирал нож для бумаг. Наконец взял любимый – ажурная бронзовая ручка и лезвие из слоновой кости… Письмо было написано вчера. Врангель сам поставил дату – двадцатое октября по европейскому стилю.
Барон сообщал, что произвел Яблонского в чин полковника, поздравлял с этим и просил приехать в Севастополь для получения важного задания.
Вестовой торчал внизу, а князь не любил, когда его ждут. Он сел за откидной столик и быстро написал короткий ответ.
В первых строках он благодарил за производство в чин полковника и обещал оправдать доверие.
Во второй фразе сообщал, что прибудет в Севастополь завтра к вечеру. Приехать раньше не позволяют обстоятельства.
Он, конечно, хитрил. А если точно – врал! Он мог бы через час сесть на коня и к обеду въехать на Малахов курган. Вся дорога – не больше шести часов.
Он мог бы выехать сегодня, но лень! Не хотелось вот так вдруг… Сегодня он позовет