Гениальное просто. Отсутствует
на родину из плодородной Франции все, что можно было продать не избалованным климатом и изысканной едой англичанам.
Конечно, лучше всего пошло бы знаменитое французское вино. Но к этому времени уже давно стало ясно, что сухие вина плохо переносят путешествие – в море их мутит, и благородное бордо превращается в бурду. Впрочем, уже несколько столетий существовал способ возить алкоголь через море: вина делали креплеными, как херес или мадеру, а то и просто перегоняли в спирт, получивший название бренди (brandy – искаженное голландское «вареное вино»). Лучший бренди делали в городке Коньяк, что в провинции Шаранта.
В 1715 году Жан Мартель поселился в Коньяке и открыл свою фирму. Поначалу он просто скупал продукцию наиболее авторитетных самогонщиков Шаранты и Приморской Шаранты, подолгу выдержанную в бочках – сами французы не слишком жаловали «вареное вино», предпочитая ему свежеприготовленное, поэтому коньячные спирты здесь были в избытке, – и переправлял на родной Джерси. Бочки грузили на небольшие барки, по рекам они выходили в океан, и уже через неделю в английской таверне имеющий склонность к алкоголю эсквайр с удовольствием запивал баранью отбивную французским пахучим и сильнодействующим напитком.
Так сложились основы маркетинговой политики Мартеля на столетия вперед: качественный продукт и упор на экспорт.
То и другое требовало жесткости в ведении дел и не позволяло хозяевам вести роскошную жизнь. Сегодня, стоя на кухне или в гостиной домика Жана Мартеля (окруженный коньячными складами, построенными тогда же, дом сохранен как реликвия), понимаешь, как создавались old money («старые деньги»), заслуженно уважаемые в мире. Они не вылетали из земли с нефтяной струей, не прилипали к рукам при «прокручивании» казенных ассигнований – год за годом, столетие за столетием их «выращивали» тяжким трудом и постоянной экономией. Простой дубовый стол с кувшином вина, куском сыра и блюдцем орехов – завтрак основателя династии. Бювар, набитый долговыми расписками соседей и подрядчиков, сильно поношенные сапоги и треуголка, в которых хозяин объезжал виноградники и винокурни. И на бюро – письмо на родину, полное достойной гордости: «Могу без пустой похвальбы утверждать, что мое предприятие – одно из самых успешных в здешних краях…» Шел шестой год существования коньячного дома «Мартель».
Сегодня, почти через 300 лет, дело принадлежит той же семье. Его возглавляет 55-летний Патрик Мартель, загорелый и седовласый любитель рыбалки и лыж, регби и скачек, заслуженный персонаж международного высшего света. Но гены крепки. Больше всего Патрик оживляется, когда речь заходит о сохранении качества продукции и расширении рынков.
Главное – никакой рационализации
В 1728 году Жан Мартель купил земли и здания в коньячном районе Гатебурс. С тех пор здесь и находится «дом основателей», где по сей день расположены главные офисы фирмы. Дела шли все лучше, никто уже не называл продукцию Мартеля просто бренди. На экспорт шел Cognac Martell VS, то есть very special («совершенно особый» по-английски), что свидетельствовало