Адольф Тьер: судьба французского либерала первой половины XIX века. И. В. Игнатченко
target="_blank" rel="nofollow" href="#n_274" type="note">[274].
Свое нежелание расширять избирательный корпус Тьер объяснял прежде всего недостатком образования соотечественников. По его мнению, это приводило к отсутствию просвещенности, что в свою очередь необходимо для того, «чтобы интересоваться политическими вопросами»[275]. Он считал, что преимуществом действовавшей избирательной системы являлась стабильность режима: «…пока власть находится у среднего класса, который хочет порядка, потому что он все потерял бы при беспорядке, нет опасности для Революции и для Июльского правительства <…> Вы хотите забрать власть у мудрых и умеренных классов, чтобы ее получили неспокойные и пылкие классы…»[276].
Адольф Тьер боялся, что если каждый француз будет участвовать в голосовании, то правительство будет всегда «составляться исходя из пристрастий одного дня»[277]. 15 апреля 1833 года он заявил в парламенте, что «бедные классы <…> являются главной опорой любого правительства» и тотчас же добавил: «…так как они поставляют солдат государству и формируют большую часть налогоплательщиков»[278]. Но Тьер отказывал им в участии в политической жизни страны: «Надо все делать для бедных, кроме того, как давать им решать важные вопросы»[279]. Таким образом, его позиция в этом вопросе была скорее консервативной, он постоянно выступал против расширения избирательного корпуса.
Еще одной важной проблемой является отношение Тьера к проблеме народного и теократического суверенитета. В первую очередь необходимо отметить, что он отрицал правомерность теократического суверенитета – то есть суверенитета, основанного на божественном происхождении власти монарха: «Представительная монархия, основанная на принципе божественного права, с правительством, которое опиралось на ультрамонтанство[280], заграницу, была невозможна…»[281].
Также негативно Тьер относился и к идее народного суверенитета. Он утверждал: «При Реставрации монархия находилась под влиянием злых намерений, под игом одной партии, партии прошлого. Эта партия, которую называют ультрароялистской, говорила, что над Хартией существует суверенитет, который мог аннулировать саму Хартию <…> Сегодня у нас есть партия, которая нам говорит, что наряду с суверенитетом Хартии существует другой суверенитет <…> партия, которая хотела бы, как ультрароялисты, каждый день изменять избирательный закон; партия, которая также требует тайных обществ, которая требует от вас развязывания войны <…> партия, которая говорит нам, что революция была совершена исключительно ею и для нее; партия, которая требует от вас пролития крови (имеются в виду республиканцы. – Примеч. И.И.)»[282].
Адольф Тьер называл народный суверенитет «народным абсолютизмом», сравнивая его с королевским абсолютизмом: «…мы отвергаем принцип народного абсолютизма, такого же опасного и необоснованного, как королевский абсолютизм…»
Ibid. P. 185.
Ibid. P. 401.
Ibid. Vol. 1. P. 217.
Ibid. P. 174.
Ibid. Vol. 9. P. 30.
Ультрамонтанство (от
Ibidem.