Цхинвали в огне. Сергей Стукало
находящимися в зоне конфликта войсками хоть и функционировала, но была крайне неустойчивой.
Офицер вспомнил начальников уже проверенных им станций и вполголоса выругался:
– Суки! – и мысленно продолжил свою тираду: "Люди в добром десятке горячих точек каждый день гибнут, а сидящим во власти идиотам лень мозгами и сросшимся с ними седалищем пошевелить. Воистину, дурак при высокой должности – опаснее диверсанта!"
Себя Сан Саныч дураком не считал и, как и многие его коллеги, прекрасно осознавал – к какому бесславному финалу ведёт свою страну её недавно обретённый президент. Инертность и непрофессионализм высокого начальства, и безынициативность рядовых исполнителей раздражали Сан Саныча всё больше и больше.
"Брошу всё к чертям и уеду в отпуск!" – решил он и, прикрыв глаза, откинулся на спинку сиденья. Приближалось лето. Последний раз в летнем отпуске майор Шевчук был девять лет назад – молодым только что выпустившимся из училища лейтенантом.
– Да, товарищ майор! – не расслышал солдат.
– Не отвлекайся, Саша, – отозвался офицер, – это я не тебе!
– А-а-а… – так и не понял его уже начавший уставать от монотонности многочасового пути водитель. Водителю хотелось отвлечься. Пусть даже на пустой, ни к чему не обязывающий разговор. – Надо в радиатор воды долить, – заметил он.
– Останавливайся и доливай! – на секунду открыв глаза, разрешил майор. – Заодно выйдем, разомнёмся, – но тут же спохватился. – Хотя подожди! Не будем торопиться – через час будет Цхинвали, а минут через пять-десять – последняя релейка. Там и дольёшь. Только посматривай: как бы не прозевать – по карте она будет вправо от дороги!
– Не прозеваем! – заверил водитель, и тут же, коротко выругавшись, бросил УАЗик вправо.
Машину развернуло боком и снесло на обочину.
Выскочивший из-за поворота доверху нагруженный мебелью "Урал", чудом избежав столкновения, застыл в облаке поднятой им пыли.
– Уф! Достали е…ные беженцы! – с облегчением перевел дух офицер и отпустил рефлекторно сжатый поручень. – Гонят, как на пожар! Совсем ополоумели!
– Это не беженцы, товарищ майор – менты грузинские. Осетинское добро по домам прут, – отозвался разом вспотевший водитель. – Мне на последней точке ребята рассказывали… У "грызунов" ментяры меняются по вахтовому методу, а как срок вахты заканчивается, начинают по осетинским сёлам дома побогаче присматривать. Хозяев того – к ногтю, а весь их скарб – на машину, и вперёд! Говорят, военные трофеи… Вояки!
– В самом деле, местным беженцам в Грузии ловить нечего… – вздохнул офицер. – Ты ж гляди, как кузов набили! Мародёры, мать их… И ни хрена не поделаешь: приказ – в конфликты не вступать, на провокации не поддаваться...
Из кабины затормозившего "Урала" вылез молочно-бледный черноволосый старлей в милицейской форме. Он тяжело спрыгнул с подножки, многозначительно передвинул пистолетную кобуру на объёмистый