Прапор и его группа. Анатолий Гончар
принятом им решении, но, похоже, родственники уже догадывались. Возможно, видели появившуюся на лице и снедавшую его тоску, возможно, что-то еще, но братья и сестры зачастили к ним в гости. Скорее всего, первой о его намерениях догадалась жена и намекнула об этом мужниным родичам…
А Ефимов изнывал в ожидании. Совесть и, возможно, что-то еще никак не давали ему покоя, а в груди все больше и больше нарастала боль предстоявшего расставания.
Побывав в райцентре и в очередной раз посетив военкомат, Сергей возвращался к себе в деревню. Он не спешил. Небо было затянуто тучами, мела легкая поземка; снежок, редкими хлопьями падавший с небес, сметался с лобового стекла лениво ползающими по нему дворниками. А на душе стояла еще более беспросветная хмарь. Проезжая село, в котором жил его друг Геннадий Дворянинов, Ефимов почти автоматически сбавил скорость и крутанул руль вправо – на сердце было пакостно, и требовалось поговорить, раскрыть душу, переложить хоть малую часть носимой в груди боли на дружеские плечи. Сомнений в том, что здесь его по-доброму встретят и поймут, у него не было.
Геннадия он увидел еще на подъезде – тот стоял во дворе и широкой лопатой пытался отгрести от гаражных дверей беспрестанно наметаемый туда снег. Но тщетно.
Плавно притормозив, Сергей помахал рукой, прокатил чуть дальше, развернулся в проулке и, выехав из него, остановился напротив калитки, ведущей во двор особняка Дворяниновых.
– Привет, Геннадий! – Выбравшись из машины, Сергей хлопнул дверцей и, даже не озаботившись закрыванием ее на ключ, двинулся в сторону довольно улыбающегося Гены.
– Привет, привет, – улыбка на лице Дворянинова стала еще шире, – пошли в дом.
Геннадий кивнул в направлении своего недавно построенного жилища.
– Нет, Ген, не пойду.
– Давай тогда хотя бы в гараж зайдем. От ветра спрячемся. Лясы пару минут поточим.
– Собственно, я для этого и заехал, – безропотно согласился Сергей, и они потопали в направлении гаража…
– Ген, – Ефимов решил, что не стоит тянуть кота за хвост, – я, наверное, в Чечню уеду.
– Так, – медленно протянул Геннадий. Судя по его лицу, он огорчился, но не слишком удивился решению своего друга. – Когда?
Сергей неопределенно пожал плечами.
– Ясно, ждешь…
Дворянинов умолк и, находясь в раздумьях, стал с отрешенным видом разглядывать лежавшие в большой коробочке сверла.
– И на фига тебе это надо? – Словно очнувшись, он оторвался от созерцания инструмента и пристально посмотрел в лицо Ефимова. – Серега, тебе что, Афгана мало? Давно «на погоду» блевать перестал? – спросил он, намекая на полученную Ефимовым «за речкой» контузию и сопутствующие ей «прелести», вылезавшие каждый раз при перемене погоды.
– Ген, я не могу просто так сидеть и смотреть, как гибнут восемнадцатилетние парни. – Слова звучали пафосно, но тем не менее Ефимов был уверен, что друг поймет его правильно.
– Ты думаешь, что сможешь решить исход этой войны?
– Ген,