Одна ночь (сборник). Вячеслав Овсянников
Он, значит. Ну что ж, и то хлеб. Как говорится, что бог послал. Только вот не послать ли тебя к нему обратно в зад? А? Прямым ходом. Как ты думаешь?
Тут вступил в разговор длинный:
– Что ты его пропагандируешь, Харченко. Ему что в лоб, что по лбу.
– Ну, тогда разоблачайся, – приказал мне Харченко.
Я попытался возражать, но он угрожающе поднял надо мной дубинку:
– Поговори у меня, мозги вышибу! Чтоб ни одной тряпки на тебе не болталось! Все сымай! Понял?
Я стал стаскивать с себя куртку, рубашку, брюки. У башмаков никак не развязывались шнурки… Длинный брал у меня одежду, тщательно шарил пальцами и бросал в кучу у моих ног. Из куртки он вытянул мой кошелек с небольшой суммой денег, три рубля бумажкой и медная мелочь…
– А, ворюга, карманник! – радостно воскликнул длинный, пряча вещественную улику себе за пазуху. – Признавайся, где кошелёк срезал?
Больше у меня в карманах ничего ценного для них не обнаружилось.
– Что с ним будем? – спросил длинный.
– А купаться пустим. В люк. Пусть поплавает… – отвечал приземистый.
Меня сжал ледяной ужас. Я уже вообразил, как сейчас буду захлебываться в дерьме канализации. Какой конец!..
– Погоди, Харченко, – сказал длинный, – по рации передают, майор к нам едет, сейчас будет.
Подкатила бронированная машина, лязгнула дверца. Вылез майор, грузный, с густыми, как у медведя, бровями. Вслед за ним выбрались из машины два сержанта в касках, с автоматами. Майор окинул гневным взглядом мой плачевный посинелый вид Адама и закричал:
– Харченко, Чумаков! Мерзавцы! Опять за свое: я предупреждал. Позор моей седой голове и всему нашему великому государству! Что за бандитские приемы!.. Ребята, отобрать у них оружие! – приказал он двум коренастым сержантам-автоматчикам. – В машину их, под суд, прикладами в шею, в Сибирь, сосну валить. Пора очищать наши ряды от остатков периода нарушения законности!
Потом майор вежливо обратился ко мне:
– А вы, молодой человек, примите всяческие извинения. Давно надо было избавиться от этих чудовищ, да все руки не доходили. Знаете, людей совсем нет. Некому работать. Где найдешь честного беззаветного человека? Вот вы, молодой человек, и замените нам этих двоих негодяев. Не возражайте! Это ваш гражданский долг.
– Василий! – сказал майор внутрь машины. – Выдай-ка сюда полный комплект обмундирования.
– Одевайтесь, молодой человек, одевайтесь, – опять повернулся ко мне майор. – Живот-то совсем синий. Холодно ведь. Осень. Октябрь уже. Время-то как бежит. Пора, молодой человек, за дело браться.
– Да, но…
– Все формальности потом, – прервал майор. – Фамилия, имя, возраст, биография, анкеты – это все потом, это теперь не важно. С бюрократизмом у нас борьба.
Что было делать? Возражать бесполезно. Автоматчики помогли мне облачиться в доспехи сержанта охраны, накрыли голову каской, привесили к поясу пистолет, вложили в руку дубинку и оставили сторожить гигантские триумфальные