На границе тучи ходят хмуро…. Алексей Кулаков
приходилось у нас бывать?
– Нет, как-то не довелось.
– Вам понравится, уверяю! Особенно площадь с фонтаном – там иногда прогуливаются такие прекрасные паненки. Да-с! Кстати, если вам еще не порекомендовали портного, то я могу помочь. Или вы уже?
«Когда бы я успел, если деньги только сейчас получил? Что-то крутит этот господинчик».
– Я был бы вам весьма признателен.
Казначей заметно оживился:
– Улица Пястов, дом 5, заведение пана Стоцмана. Это почти в центре. Вы не пожалеете – в мундиры его работы одеты почти все. Да-с! Ну, не буду вас задерживать, корнет, всего хорошего.
Вспомнив штаб-ротмистра Прянишникова, Александр щелкнул каблуками и коротко кивнул:
– Честь имею.
Не спеша шагая на поиски «строителя мундиров», он задумался:
«Здесь еще помнят, что такое честь и достоинство. И не переспрашивают, недослышав: кого ты там имеешь? Или это я такой пошляк? А «построить мундир»? Слово-то какое. Не «сшить», «не купить» – а именно «построить»! Хорошо еще не говорят «сколотить». Надо бы, кстати, прибарахлиться с запасом».
Город, откровенно говоря, не впечатлил, потому как тянул максимум на маленький городок. Улочки не только маленькие, но еще и запутанные, дома в основном обшарпанные, разбитые мостовые… Причем не везде, да и гулять настроения не было. Порасспрашивав двух попавшихся навстречу жандармов, заметно удивленных самим фактом обращения к ним офицера-пограничника, он быстро добрался до лавочки-магазинчика под вывеской «Общества военных товаров». Внутри обнаружился дремавший парень лет этак двадцати пяти, и, судя по улыбке, во сне он наслаждался просмотром комедии или легкой эротики. На полках и прилавке стояли бесчисленные ящички, сверточки, баночки, коробочки, а над всем этим плыл стойкий запах ванили. Так и не дождавшись признаков активности от сони, корнет взял да и пнул массивный прилавок.
– Чего изволите, ваше благородие?
«Ну, блин! Просто фокусник! Ведь только что спал, а уже за прилавком, сна ни в одном глазу, изогнулся угодливо, весь в ожидании».
– Вы кто?
– Приказчик Яков, господин офицер, чем могу вам услужить?
Помолчав немного и быстро прикинув состояние финансов, Александр начал медленно перечислять:
– Нужны: два полевых кителя, четверо бриджей, нательное, сапоги…
По мере перечисления глаза у приказчика все больше и больше разгорались в ожидании большой прибыли. Князь говорил, а Яков быстро выставлял на прилавок.
– Офицерскую сумку, три блокнота потолще и самой лучшей бумаги. Карандашей штук десять. Мыло, пару банок ваксы.
– Патроны к «смит-вессону» есть?
– Конечно-с, как не быть. Имеются в пачках по двадцать и по пятьдесят штук. Какие прикажете?
– Четыре по пятьдесят. – Подождав, пока соберут и упакуют все покупки, корнет поинтересовался: – Форма?
– Сей момент приступим, ваше высокоблагородие!
«О! Я уже и в чине подрос»[3].
Приказчик
Высокоблагородием в армии называли офицеров в чине от капитана до полковника.