СиÑющие руины. Вик ДжеймÑ
Мидсаммер, что ты наш лидер, но ты практически одна из нас. Ты годами жила среди простых людей, ты полюбила простолюдинку и столкнулась с предрассудками из-за этой любви и из-за цвета своей кожи. Ваш с Лейлой ребенок будет считаться простолюдином. Но если к нам присоединится Гавар, разве это не станет дракой Равных между собой за власть?
Аби поморщилась. Так же и она когда-то думала, наблюдая в Хайвителе, как Мейлир Треско и Дина Матраверс строят планы, заведомо обреченные на провал. Тогда она считала, что эта битва принадлежит простым людям Британии. Есть большая разница между тем, чтобы завоевать свободу самим, и тем, чтобы получить ее от тех людей, которые и заковали вас в цепи.
Но события на площади Горреган изменили ее. Ужас, который она испытала, стоя на эшафоте, и осознание, что она сейчас умрет, сожгли ее сомнения и заставили по-другому посмотреть на тот путь, что может привести к победе.
– Но это тоже правильный шаг – повернуть оружие противника против него самого, – сказала Аби. – Мы должны использовать все средства для победы. Гавар может радикально изменить игру.
Ее слова вызвали бурную реакцию, несколько человек заговорили одновременно: кто-то категорически не соглашался, кто-то поддерживал Аби, но с оговорками. Но один голос прозвучал громче всех, и сразу стало тихо.
– Он может вытащить мою Рени, – произнес Уэсли, – чтобы доказать свою благонадежность. Ее заперли в одной из тех камер в подвале парламента, где держали и нас перед Кровавой ярмаркой.
– В казематах Астрид Хафдан? – удивился Гавар. – Я знал, что ее снова арестовали, но что там…
Только слепой мог не заметить отразившийся на его лице искренний ужас.
– Как ты думаешь, почему я подняла дракона с крыши Дома Света? – спросила Мидсаммер. – Или они тебе об этом тоже не сказали?
– Сказали, что это была угроза, – ответил Гавар. – Боуда описала это так, что ты демонстрировала силу своего Дара и тем самым угрожала парламенту.
– Не угрожала, а пыталась спасти, – мрачно проговорила Мидсаммер. – И потерпела неудачу. Это хорошая идея, Уэс. Я очень хочу вернуть этого ребенка. Но если Гавар пойдет и выведет ее оттуда, он тем самым себя мгновенно раскроет.
– Он может взять меня с собой, – услышала Аби собственный голос. – Мы инсценируем это как мой арест, а затем побег.
Аби опустила голову и уставилась в пол, чтобы, прежде чем продолжить, унять волнение и заставить себя поверить, что это не худшая идея, которая когда-либо приходила ей в голову.
– Его семья считает, что я в бегах, – продолжила она, – и что я попытаюсь встретиться с младшей сестрой, которая работает у него. Они Гавару поверят, если он скажет, что поймал меня, когда я пыталась пробраться к Дейзи. Думаю, даже Астрид не сидит круглосуточно в своем подвале, поэтому, если мы провернем это дело поздно вечером, будет меньше охранников. Гавар мог бы отвести меня в ту же камеру, где содержат Рени, и тогда бы мы…
Голос Аби оборвался, когда она поняла, что ее план несостоятелен. Как они с Рени вдвоем