Обманутые иллюзии. Нора Робертс
как ее мышцы сжимаются вокруг него, когда она подавалась вверх, в блаженстве вдавливаясь в его руку.
Легкие Люка сокращались толчками, и могучая сила влекла его к чему-то неясному, темной мечте, смутному видению, навеянному разговорами за закрытыми дверями.
Уткнув лицо в груди, как в подушку, одной рукой лаская и возбуждая девушку, другой рукой Люк рывками стаскивал с себя «левис», стремясь освободить бедра. Ощущения, что он находится внутри женского тела, было почти достаточно, чтобы позабыть о всяком самоконтроле. И в то же время какая-то часть его, какой-то маленький участок в мозгу остался странным образом спокойным, даже насмешливым.
Вот он, Люк Каллахан, с голой жопой в своей «Нове» выпуска 72-го года, по радио бренчат «Би Джиз» – боже, ну почему это были именно «Би Джиз»? – а перед ним, призывно и радостно раскинув ноги, лежит Аннабель.
Его член, огромный и горячий, трепетал на своем основании, как готовая к атаке ракета на пусковой установке. Люку оставалось только надеяться, что тот не слишком рано встал.
Аннабель было с ним лучше, чем раньше с другими, совсем не потому, что Люк был более опытен. Наоборот – из-за его полного незнания, смешанного со здоровым любопытством и любовью ко всему прекрасному. Горячая скользкая влажность, женское тело, вздрагивавшее и брыкавшееся под его собственным, – это оказалось одним из самых прекрасных ощущений, испытанных Люком в жизни.
– Ох, милый, – ветеран сексуальных контактов в стесненных условиях, Аннабель изогнулась, пододвинулась и сомкнула свои ноги вокруг его бедер, – я не могу ждать. Я просто не могу.
Он тоже не мог. Слепой инстинкт направил его внутрь ее тела. Самоконтроль, за четыре года обучения ставший почти что тоже инстинктом, удержал от такого желанного мгновенного разрешения. Он довел и себя, и ее до горячечного пота и только потом кончил. Последнее, что Люк услышал, было его имя. Она прошептала его, как пропела.
Благодаря языку Аннабель в понедельник ему предстояло вернуться в школу с репутацией, которой молодой парень может только гордиться.
В доме было темно, только на кухне горела оставленная лампа, когда Люк вернулся, благоухая сексом, потом и одеколоном Аннабель «Чарли».
Он был доволен, что никто его не заметил. Еще лучше было то, что каждую вторую субботу Макс теперь предоставлял ему выходной, чтобы, как он это сформулировал, Люк мог вести разностороннюю общественную жизнь.
Люк был уверен на все двести процентов, что сегодняшний вечер провел крайне разносторонне.
Он открыл холодильник и вылакал целую пинту апельсинового сока прямо из бутылки. Все еще ухмыляясь и тихонько мурлыкая «Ведьмовку» Игла, он повернулся и вдруг увидел Роксану, стоявшую в дверном проеме.
– Омерзительно. – Она кивнула на бутылку, которую он держал в руке.
Как и Люк, Роксана вытянулась за последние годы. Но если он еще не дорос до шести футов и был не выше других ребят в его возрасте, то Роксана стала самой высокой девочкой в классе – в самом